Техника - молодёжи 1984-05, страница 48

цы. На крупе лошади за спиной мальчика-наездника сидит молодой леопард. Зверь доверчиво положил лапу на плечо мальчика. Откуда они идут?

Вероятней всего, из Малой Азии. Именно здесь во II тысячелетии до нашей эры мы находим черную керамику, свойственную этрускам. Изделия из этой керамики найдены в бывшей фригийской столице Гор-дионе. Известно и о древних связях Северного Причерноморья и Поднепровья с Анатолией.

Примерно на месте первопоселенцев Чатал-Гююка обосновались хат-ты, затем — хетты. Вот один только пример связи хеттского языка со славянскими: медь по-хеттски называлась куваной. Корень этого слова остался в глаголе «ковать».

Этруски писали, как слышали, как произносили. Звонкие согласные звучали глухо, а звук «о» чаще всего переходил у них в «у». Не было мягкого знака, его роль в конце слова выполняла буква и.

Такого рода особенности — один из ключей к этрусскому. Этруски называли себя «расена», или по-славянски на «о» — «росены». Вот несколько этрусских слов, уна — юная; тур — дар, туруце — подарил ; туран — дарительница; спур •— сбор, город; авил — год, овал; ита — эта; а ли — или; зал, жал — два, жало; тупи, топи — топь, потоп, кара; тум — дума, мысль; торна — дорога; раш — хлеб, пшеница, рожь; жи-наце — жать, лепить; пуя, поя — жена; пуин, пуинел — буйный; карчазь, карчаже — кабан (ср. «корчевать»); аис, яис —■ первоначало, бог, яйцо; зусле — сусло.

Этрусский язык свеобычен, он помогает установить связь между русскими корнями. «Пуя, поя» — это, конечно, поилица. «Пуин» (буйный) того же корня и означает буквально «опоенный». «Пуя» этрусков напоминает о богине-матери из Чатал-Гююка. «Торна» — дорога указывает на глагол «торить», который так прочно вошел в современный язык, что выражения

Образцы этрусского иснусства служат сегодня украшением наиболее известных музеев мира.

♦торная дорога», «торить дорогу» не наводят на мысль о тавтологии.

На фигур,ке из слоновой кости, изображающей кабана, написано: «Ми пуннел карчаже...» Это переводят так: «Я — Пуинел, карфагенянин». Переводить, видимо, следует нначе: «Я буйный кабан». Этрусское слово «пуин» («пуинел») интересно и тем, что оно смогло стать именем собственным. Отсюда имя певца Бояна в «Слове...». Смысл его таков: «выпивший хмельную чару». Это соответствует обычаю подносить чару певцу.

Этруски — это, образно говоря, лист, оторпанный от хетто-славян-ского дерева. В этой связи можно упомянуть и рутенов, живших в Южной Франции, и филистимлян. В «Слове о полку Игореве» упоминаются не венециане, как того хотят переводчики, а «венедици» — венедичи, венеды. И в согласии с этим «Влесова книга» говорит о венедах, ушедших на запад. Плач по «уноши князи Ростиславе» — тоже след от эпохи этрусков. Имя одной из богинь Этрурии — Уна, «юная». Тогда говорили «уноша», но не «юноша». Корень этот оставил глубокий след в современном языке. Ему обязаны своим происхождением суффиксы «опок», «ёнок». Рысенок — это дословно «рысь юная».

Устойчивый эпитет «синий», прилагаемый к Дону или к морю, восходит ко времени «Воли синей». Так называлось большое озеро в Этрурии и город на берегу его. Но в текстах слова отделялись друг от друга лишь точками. И потому позже писали: Вольсинии.

«Мини мулуванеце авиле випе-на» — так звучит одна из этрусских надписей. Надписи на изделиях древних мастеров часто начинаются с местоимений «я», «меня». В приведенном примере перевод на русский язык должен быть таким: «Меня художник Авила (выполнил)». Мулуванец (мулюва-нец) — это художник, примерно так это слово звучит и на украинском языке. Однако в специальных работах можно найти иной перевод: «Меня посвятил Авл Вибен-на». Кому посвятил Авл Вибенна свое произведение? Это остается неясным. А ведь именно это должно быть сказано в надписи прежде всего! Заметим, что перевод с Авлом Вибенной противоречит и ужо установленным нормам самого этрусского языка. Ведь у этрусков глагол завершает фразу, и потому «мулуванеце» i:e может быть глаголом. Могут возразить, что эта особенность этрусского роднит его < корее с немецкоязычными конструкциями. Отнюдь. Вот отрывок из . Слона о полку Игорезе» с глаголом, расположенным по-этрусски:

«Долго ночь меркнет. Но вот заря свет запалила, туман поля покрыл. Щекот соловьиный уснул, говор галок пробудился». Излишне говорить, что в переложении на современный русский эту особенность игнорируют.

Вот еще несколько этрусских слов: зар — жар; чафна — чаша; туляр — доля, межа, межевой знак; Тарквинии — торг винами (город в Этрурии); Тит — дид, дед (имя в значении «старейший»).

«Чафну» (или «тафну» в близком произношении) переводят как «сосуд». Но для «сосуда» этруски использовали другие, менее специализированные слова, например «ку-тун». Построим цепочку слов. Ку-тун — кудун — кодун — кадка. Чем не сосуд?..

Конечно, звучание древнего слова, сходного по форме с современным, еще не обеспечивает сходства смысла. Возможно, так обстоит с глаголом «схин» — брать. Цепочка схин — скин — сгин — сгинуть указывает (правильно ли?) на иное значение.

Есть в этрусском языке трудное слово «лаутни». Перевод его, по существу, выполнен. Слово означает зависимую группу людей, рабов например. Есть и другие расшифровки этого термина: домочадец, вольноотпущенник, член семьи и т. д. Обратим внимание на звучание слова. Лаутни — лауд-ни — людни — люди. Ясно, что буквы для звука «ю» не было, приходилось изобралсать его с помощью двух букв. Много позже слово это как бы вернулось в выражениях «люди графа» такого-то, «людская» и др. Но точный смысл «людней» следует все же искать исходя из конкретных социальных отношений в Этрурии. Лингвистические догадки могут лишь помогать выяснению смысла подобных слов. Так обстоит дело с термином «зилак», который чаще всего переводят как «претор». Зилак в Этрурии — должностное лицо. Понять его звучание помогает цепочка : зилак — силак — силач. Смысл самого слова, вероятно, таков: «могущественный», «сильнейший», «предводитель». Зилк означал предводителя рангом ниже. Кстати, в ранних формах первой буквой была «с»: силк.

Впрочем, возможна и другая аналогия. По-этрусски солнце — «усил». В нем должен быть сокрыт один из древнейших корней, сохраненный в слове «сиять». «Усил», «осил» как бы сближают силу и сияние.

В сложном термине «зилак мехл расенал» можно уловить уже знакомые созвучия. Перевод, по-види-мому, должен звучать так: «пред-