Техника - молодёжи 1988-01, страница 40

ницы с Германией занялись французы. Они протянули вдоль нее, от Швейцарии до Бельгии, 450-км плинию Мажи-но», названную так в честь тогдашнего министра обороны Франции. Ее предполье, где предполагалось задержать первую волну атакующих, укрепили противотанковыми рвами, рядами колючей проволоки, дотами и бронеколпаками. Главный же пояс «линии Ма-жино» представлял цепь фортов. На поверхности виднелись только огневые точки. Остальное — штабы, казармы, склады боеприпасов и продовольствия, электростанции — было упрятано на несколько этажей под землю. Отдельные форты связывались подземными бетонированными галереями, по которым на угрожаемое направление незаметно для врага могли перебрасываться солдаты, оружие и боеприпасы. «По замыслу англо-французских штабов война должна была начаться, как осада, которая обеспечит достаточное время для производства необходимого количества воздушной артиллерии (бомбардировочной авиации.— В. М.), чтобы стереть в порошок Германию»,— с нескрываемым сарказмом писал ярый сторонник быстротечной войны, английский генерал Дж. Фуллер.

Нацистская Германия в ответ на «линию Мажино» приступила в 1935 году к строительству 500-км (от Швейцарии до Бельгии и Голландии) «линии Зигфрида», насыщенной 16 тыс. фортификационных и огневых сооружений.

...Если все эти «линии» были порождением «кошмара позиционной войны», то создание фортификационных сооружений не морском побережье диктовалось необходимостью прикрыть огнем военно-морские базы, порты и держать под прицелом места, подходящие для высадки вражеских десантов. Ведь главной силой как «линий», так и береговой обороны, была артиллерия.

Например, в фортах «линии Зигфрида» орудия устанавливали у амбразур, при обстреле закрывавшихся броневыми заслонками. В казематах и капонирах же ставили легкие и средние проти-воштурмовые орудия, армейские или специальные — с укороченным стволом, снабженным бронекожухом и системой охлаждения.

305-мм орудия береговой обороны укрывали бронебашнями корабельного типа. Пример — знаменитые севастопольские 30-я и 35-я батареи, которые, несмотря на бомбардировки с воздуха и суши, сохранили боеспособность до последних дней обороны Севастополя (см. «ТМ» № 10 за 1985 год).

А вот как описывал генерал-лейтенант С. И. Кабанов финскую батарею береговой обороны, построенную на месте старой, российской: «Шесть орудий русской системы Дурляхера (Дур-ляхова.— В. М.) были размещены на большой площади в отдельных блоках, разнесенных друг от друга на расстояние от 175 до 325 м. Батарея занимала по фронту километр, а в глубину полкилометра. Подобное расположение диктовалось необходимостью двух директрисе, двух направлений стрельбы... Каждый орудийный блок надежно укрывал артиллеристов, боезапас и материальную часть. Чтобы вывести пушку из строя, надо попасть тяжелым снарядом в ее ствол, торчащий из блока, или в сам блок».

Орудия среднего калибра (75— 152 мм) с бронещитами, прикрывавшими часть расчета и казенник, обычно стояли в бетонных двориках на тумбах, обеспечивавших круговой обстрел.

В годы Великой Отечественной войны советские батареи береговой обороны громили противника на всех морских театрах. А что же пресловутые «линии»?

Считавшуюся неприступной «линию Маннергейма» дважды — в 1940 и 1944 годах — прорывала Красная Армия, после чего Финляндия немедленно выходила из войны. Ослабленный (лучшие части были отправлены на Восточный фронт, где их перемололи) гарнизон «линии Зигфрида» не выдержал натиска наших союзников.

...В начале 1940 года видный советский фортификатор, генерал-лейтенант Д. М. Карбышев подготовил для «ТМ» статью «Линия Мажино» и «позиция Зигфрида», где предположил, что противник постарается обойти «линию Мажино» с северо-запада, где кончается полосе фортов. Статья Карбышева была опубликована в апреле, а в мае нацистские танки обошли «линию» именно там, где он указывал.