Техника - молодёжи 1992-11, страница 22

Из истории современности

' Первые годы космической эры, особенно в нашей стране, отмечены особым драматизмом. Освоение околоземного пространства сразу же превратилось в соревнование двух общественных систем. В явном виде — в средствах массовой информации — оно отражалось в основном на уровне эмоций. Однако был и другой, неизвестный широкой публике аспект: необычность, часто даже уникальность диктуемых той обстановкой научно-технических решений. Ярче всего это проявилось при создании космического корабля «Восток».

Борис РАУШЕНБАХ,

академик

ЛОГИКА ПРОСТОТЫ

Четвертое октября 1957 года стало, по существу, днем триумфа ракеты-носителя, поскольку сам спутник, впервые выведенный ею на орбиту, был предельно простым. Но выход в космос человека требовал решения ряда сложнейших, притом принципиально новых задач. И полет Гагарина, состоявшийся уже в апреле 1961 года, поражает до сих пор — ведь за эти 42 месяца надо было спроектировать пилотируемый корабль, построить его, провести множество различных испытаний и несколько беспилотных пусков.

Стоило ли так спешить? Тогда подобный вопрос и не возникал. Успех первого спутника сразу открыл необозримые возможности: более совершенные орбитальные аппараты различного назначения, в том числе и с космонавтами на борту, старты автоматов к Луне, Марсу, Венере... Хотелось успеть всюду —и, конечно, немедленно. Это извечное человеческое любопытство и благородное нетерпение ясно выразил С.П.Королев: «Жить осталось мало, а сделать надо так много!» И еще — каждый знал, что участвует в космической гонке, а заокеанский соперник силен и напорист.

Вот почему при проектировании и испытаниях «Востока» выбор технических решений диктовался прежде всего быстротой их реализации. Сама собой разумелась, конечно, и высочайшая, по возможности абсолютная надежность тех же решений. Особо обосновывать столь очевидное условие, думаю, не стоит. Но полную надежность без длительных испытаний могло

обеспечить только одно: предельная простота. А она, в свою очередь, требовала отказа от самых, казалось бы, очевидных и проверенных инженерных вариантов, а значит, и смелости, нестандартности мышления.

Вся эта логика и определила необычные, иногда почти парадоксальные конструктивные особенности «Востока», которые потом не повторялись нигде.

Главное отличие пилотируемого космического корабля от любого автоматического — необходимость возвращения на Землю полезной нагрузки, то есть космонавта. И говоря о «Востоке», интересно рассмотреть именно эту проблему, оценив ее решение с точки зрения надежности и быстроты реализации.

СПУСКАЕМЫЙ АППАРАТ. Что касается его температурной защиты при торможении в атмосфере, особых трудностей не возникло: годилась аналогичная система защиты боеголовок МБР, уже существовавших к тому времени. Сложнее оказался вопрос о геометрической форме. Как понимали и тогда, в данном случае оптимальна сложная форма — наподобие тех, что стали характерными впоследствии для спускаемых аппаратов «Союза», «Дже-мини» и «Аполлона».

Главное достоинство сложной формы — возможность управляв-, мого спуска в атмосфере. Но реализовать его далеко не просто. Нужен большой объем исследований: расчеты, обдув моделей в аэродинамических трубах, разработка самой системы управления

спуском. Все это, особенно аэродинамические испытания, требовало неприемлемо много времени.

Решение было радикальным: отказаться от управляемости и делать спускаемый аппарат сферическим. Аэродинамика шара была достаточно изучена, а полная его симметрия исключала боковые силы, способные исказить траекторию. Он создавал только силу сопротивления. Это снимало многие проблемы, но неуправляемый (баллистический) спуск имел и два серьезных недостатка: большое рассеивание точек приземления и повышенные перегрузки.

Если сегодня космического финиша спокойно ждут в заранее известном пункте, то у «Востоков» непредсказуемые отклонения от расчетных точек посадки могли превышать 100 км. Это потребовало громоздких наземных служб и усложнило их работу; приходилось в буквально^ рмысле искать приземлившийся $щгарат. Перегрузки же при неуправляемом спуске достигали 9 — 1Д g вместо 3 — 4 на «Союзе».

Но эти минусы, по мнению создателей «Востока», вполне окупались выигрышем времени. А главное — избранный вариант имел и повышенную надежность; ведь управляемый спуск всегда означает и возможность отказа системы управления. Здесь же отказывать было просто нечему.

СИСТЕМА ПРИЗЕМЛЕНИЯ. В нынешнем, «классическом» варианте космонавты садятся в спускаемом аппарате, имеющем довольно сложные амортизирующие устройства для смягчения удара о землю — возможно, и очень жесткого при посадке на скальный грунт. Разработка и испытания подобных устройств также потребовали немалого) времени. И тогда решили использовать опыт авиации — на сравнительно небольшой высоте космонавт катапультировался из спускаемого аппарата в своем кресле, покидал его и раскрывал парашют — все как обычно у летчиков. При спуске можно было так же маневрировать парашютом, а значит, и выбирать подходящее место приземления. В целом такой вариант, пожалуй, не проще классического, но он был уже полностью отработан,

20