Техника - молодёжи 1998-02, страница 27

Монгольское нашествие 1237 — 1242 гг. (карта взята из книги: История Польши. В трех томах. T.I. М., 1954. С.79). Границы (около 1240 г.): 1 — польских княжеств; 2 — русских земель и княжеств; 3 — прочих государств; 4 — важнейшие сражения. Направления нашествия 1237 - 1242 гг.: 5 - движение основных сил татаро-монголов от Волги к западным границам русских земель; 6 — вторжение монгольских отрядов в Польшу и Венгрию (до битв при Моги и Лигнице); 7 — движение монгольских отрядов на соединение под Будой и Эстергомом; В — возвращение татаро-монголов в причерноморские степи.

православия (примерно равносильное сегодняшнему принятию гражданства).

К святому крещению не принуждали — каждый был волен оставаться в своем законе, то есть исповедовать веру отцов, но тогда он мог полноценно жить лишь на землях своего народа или в рамках своей общины за их пределами: вхождение в русское общество, главной внесословной скрепой которого являлся церковный приход, ему было заказано. Это ограничение позволяло сохранить политическую, правовую и культурную целостность разноплеменного государства.

Велика была ненависть русских людей к разорителям родной земли, но она не приобретала зоологического характера, не вела к политике геноцида по отношению к побежденным — напротив, они становились подданными или союзниками без поражения в правах и были подчас более ревностными в службе, чем победители. Уж такова наша история: ведь и сами русские удельные князья то враждовали, вовсю используя «своих» и «чужих» поганых (то есть язычников — от латинского paganus — сельский, языческий"), то мирились друг с другом, а русская общность сознавалась ими и их подданными как нечто нераздельное, и недавние неприятели сегодня могли сражаться в одном строю с новым врагом. И в этом немстительном отношении русских к вчерашним противникам (истинно христианском, а не языческом — вспомним хрестоматийное: «Как ныне сбирается вещий Олег Отмстить неразумным хозарам...») был залог формирования будущей российской общности.

Верно свидетельство польского хрониста об участии в кампании 1242 года татарских воинов или нет, логика событий позволяет рассматривать такую версию как вполне вероятную. И она свободно укладывается в русло будущей политики северных княжеств (южные и западные земли вскоре потеряли самоуправление, став вотчинами Литвы и Польши). Уже

Взятие города Владимира Батыем. Миниа-

после первых контактов монгольской державы и Северной Руси начали намечаться пока еще смутные черты их преимущественно мирных и нередко взаимовыгодных отношений. Многие последующие набеги ордынцев были вызваны не «природной свирепостью варваров», но неосторожностью или коварством тех соискателей ханских ярлыков, кто не разделял взвешенной политики Александра Невского.

Нетрудно представить, какой психологический эффект могло вызвать в передовых когортах католического Запада появление в рядах русского войска ужаснувших Европу татар. Ведь это означало, что у Северной Руси появился могучий союзник. Или, что по средневековым меркам не только не считалось зазорным, но было нормой для большинства государств, — сюзерен.

И в дальнейшем Орда участвует в политике Новгорода. В 1269 году, организуя отпор немцам и датчанам (кои со шведами и финнами

явились на Нарову в 1266 году и «стали чинить город»), «великий князь Ярослав (брат покойного Александра Невского. — А.В.) послал сына Святослава в Низовую землю собирать полки; собрались все князья... был тут и баскак великий владимирский, именем Амраган...»^а. Незваные гости запросили мира: «Кланяемся на всей вашей воли, Наровы всей отступаемся, только крови не проливайте». Подробнее об этом эпизоде у Карамзина: «Никон. Лет. прибавляет, что Немцы, боясь имени Татарского, одарили Баскака Амрагана, зятя его Ай-дара и всех Татарских Князей»²⁶. Судя по подразумеваемому словом «всех» множеству знатных татар, ордынский отряд был довольно

Тут самое время оговориться, что Александр Ярославич, отвергая унию с католиками, вовсе не был сторонником изоляции от стран Запада и стремился обезопасить границы с ними не только мечами своих дружин, но и союзническими отношениями. Так, в 1251 году он отправил посольство к норвежскому королю Хакону в Дронтгейм, «предлагая ему, чтобы он запретил Финмаркским своим подданным грабить нашу Лопь и Корелию». Второй задачей послов были «смотрины» дочери

Битва польских и тевтонских рыцарей с татаро-монголами под Лигницей 9 апреля 1241 года. Иллюстрация из журнала «Military History (электронная версия).

короля Христины, на которой Александр хотел женить своего первенца Василия (тому исполнилось от силы одиннадцать, но браки малолетних считались в те времена в порядке вещей). Король согласился на «договор о ненападении» и брачный союз и послал в Новгород ответное посольство, которое и заключило чаемый мир. Однако свадьба княжича и принцессы так и не состоялась: помешал связанный с Неврюевым нашествием отъезд Александра в Орду, откуда он вернулся в 1252 году с ярлыком на великое княжение Владимирское. Улоф ван Далин, шведский историк, считал, что конунг Хакон «учтивым образом отказал Александру, не желая выдать дочери за данника Моголов; но в летописях Норвежских сказано, что набеги Моголов на Россию помешали тогда заключению брачного договора»". Тут очередная загадка. Почему в таком случае Александр по возвращении из Орды не возобновил сватовство? Брак Василия с Христиной не терял актуальности — ведь тот с отъездом отца во Владимир оставался княжить в Новгороде. Для норвежской короны этот союз не терял привлекательности — напротив, теперь их сватом становился великий князь владимирский. Что же произошло? Может, переменил свое решение Александр Ярославич? Может быть, отказ породниться с норвежской династией стал одним из условий вручения ему великокняжеского ярлыка? Орда бдительно следила за расстановкой сил на Западе...

Но вернемся к событиям 1240 — 1242 годов. Если рассматривать опыт первой Северной войны в символическом, более того,

ТЕХНИКА-МОЛОДЕЖИ 2 '9 8

ЕЗ