Вокруг света 1978-01, страница 10

невозможно побывать в Гаване и не стать гостем Эусебио Леаля, как я уже говорил, директора Музея Гаваны.

— Не ищи в Ла-Фуэрсе архитектурной красоты, — сказал Эусебио. — Ее архитекторами были военные инженеры, а они видели красоту в неприступности .стен.

Я попытался посмотреть на крепость глазами тех, кто ее строил, и тех, кто стремился взять ее штурмом. Действительно, если на время забыть о вертолетах, лестницах пожарных машин, реактивных двигателях и ракетах, Ла-Фуэрса предстанет такой же неприступной, как 460 лет назад. Широкий, наполненный водой ров окружает крепость. Через ров переброшены два деревянных моста, которые и сегодня можно поднять на мощных цепях. Десятиметровые стены безнадежно гладки. Бойницы вырезаны так, что с моря, да и с суши, не увидеть того, что делается внутри. Монолитная на вид стена хранит секреты, в том числе и инженерные. Один из них: прохлада. Как в июльскую жару сохранить ее? Оказалось, можно. В четырехметровой толще стен сделаны сквозные отверстия: широкие снаружи, узкие внутри. Как воздухозаборники реактивного самолета, они засасывают воздух, создавая легкий ветерок. Учтем, что тепловой удар в тропиках так же опасен, как обморожение в Заполярье, поэтому инженерное решение проблемы вызвано вовсе не желанием- «усладить» жизнь в крепости. Здесь все должны быть здоровы и готовы к бою.

Из внутреннего двора мы поднимаемся на верхнюю площадку крепости по удобной пологой лестнице. (Ее построили уже в XVIII веке; сами защитники поднимались по штормовым веревочным трапам, которые убирались при приближении противника.) Налетает ветер. Над крепостью поворачивается флюгер. Он сделан в виде фигурки женщины. Легенда донесла до нас ее имя: Иса-белла Бобадилья де Сото. Губернатор де Сото, построив крепость Ла-Фуэрса, отправился на завоевание новых земель во Флориде, а вместо себя оставил править колонией жену. Она ждала его четыре года. И когда узнала, что муж погиб на Миссисипи, умерла от горя. Кто и когда поставил впервые ее фигурку на башне крепости, узнать не удалось. По сведениям, она была позолочена, и англичане, занявшие Ла-Фуэрсу в 1761 году, прихватили впоследствии ее с собой. Жители города

отлили новую фигурку, и теперь она известна повсюду как символ Гаваны. Кто еще, кроме жителей морского города, мог так наградить женщину за верность?

ПАРК ИМЕНИ ЛЕНИНА

Мы пересекаем 23-ю улицу и, увеличив скорость, едем к аэропорту. Не доезжая трети пути, сворачиваем налево. Голубой указатель с надписью «Парк имени Ленина» показывает дорогу. Таким парком может гордиться любая столица мира: обширные зеленые поля, пологие холмы, прозрачный бамбуковый лес, искусственные озера. Но гаванцы имеют на гордость особенное право: парк был разбит после революции, и все, что в нем есть сегодня, — дело рук самих жителей, работавших здесь добровольно. Они посадили деревья, отрыли водоемы, построили изящные домики-павильоны: для встреч молодых литераторов, певцов... Эти белые домики спрятаны в зелени деревьев недалеко от асфальтированной дорожки. Есть библиотека, где можно получить книгу и уединиться с ней в любом уголке необъятного парка. Есть керамическая мастерская, открытая для всех желающих, кто знает толк в глине. На небольшом естественном возвышении расположился аквариум со всеми пресноводными рыбами мира, за ним — на берегу искусственного озера — развернутый к воде «древнеримский» амфитеатр. На воде сцена на понтонах.

В отличие от многих парков отдыха здесь нет ни тиров, ни гигантских колес обозрения, ни игральных автоматов. Зато можно скакать верхом (при парке великолепные скаковые конюшни), ходить по траве и отдыхать под деревьями. И даже амфитеатр сделан так, чтобы уставший от города житель мог хоть на время слиться с природой. Сиденья амфитеатра вырезаны из камня, промежутки между ними выложены дерном, а часть холма попросту не имеет сидений. Приходи и садись прямо на мягкий травяной ковер.

Единственный, пожалуй, представитель века техники — миниатюрная узкоколейная железная дорога. По воскресным дням по ней возят для развлечения детей.

Парк имени Ленина тоже один из центров будущего всемирного праздника молодежи: здесь будут проходить творческие встречи и кинофестиваль, откроется национальная кубинская ярмарка...

Из парка Эдуардо везет меня в

центр города — к старому зданию Гаванского университета. Того самого университета, где учились Хосе Антонио Эчеверрия— студенческий лидер, герой борьбы с диктатурой Батисты, убитый во время осады президентского дворца, Хулио Антонио Мелья — основатель первой марксистско-ленинской партии Кубы, Рауль и Фидель Кастро...

На университетской площади в память о героических днях революционной войны поставлен танк, который использовали в своих действиях революционеры. На стенах зданий, окружающих университет, выбиты лозунги борьбы с диктатурой. Венчает площадь мемориал Мельи.

Эта площадь и актовый зал университета в дни фестиваля станут местом встреч студентов всего мира. ч

V

ДВОРЦЫ

От крепости Ла-Фуэрса до дворца капитана-генерала (так в прошлом именовался губернатор Кубы) — метров триста.

Эусебио Леаль вводит меня во внутренний двор. Мы останавливаемся посредине, и тут мой спутник моментально преображается. Он начинает говорить быстро, энергично жестикулируя:

— Посмотри, какой дворик! Точно такой, как в Севилье или Гранаде. И даже птички поют так же... Посмотри на колонны! Это изысканное барокко. Девятнадцатый век... Вкусы строителей европейские. А балконы и галереи второго этажа сделаны так, чтобы солнце не попадало в комнаты. Все как в далекой Испании — и не ^ так. Это же колония! И среди завитков барокко местный умелец вдруг вписывает ананас вместо цветка... Впрочем, денег на роскошь нет. Вон там, на втором этаже, прямо над входом, располагались покои губернатора Тако-на, а слева размещался трибунал, который не щадил никого! Справа — тюрьма. И тем не менее... чтобы оплатить постройку, пришлось сдать внаем местным торговцам-креолам нижний этаж. Рано утром они привозили сюда мясо, рыбу, овощи... Жизнь врывалась во дворец. Те, кто хотели казаться благородными, отгородиться от черни, были вынуждены по утрам перешагивать через мешки, пробираться между тележками... Да и сами-то благородные — кто они? Тоже тррговцы. Только черным товаром. «Негре-рос» — так их презрительно называли на Кубе. Черный товар размещался неподалеку в бараках.

8