Вокруг света 1983-03, страница 61
Странный, неугомонный народ ученые-собиратели. Они подчас придают значение таким предметам, которые для всех остальных ровным счетом ничего не значат. Казалось бы, лежат-пылятся всеми забытые «пишущие амуры» в бабушкиных сундуках, н-а дедушкиных чердаках — ну и пусть лежат. Ан нет! Через череду лет безуспешного поиска «Единственной записи настоящей канарейки», о которой известно только по анонсу в старинном каталоге 1914 года, я уже терзаюсь — а «был ли мальчик-то»? Существовала ли на самом деле такая пластинка, или это легкомысленное обещание акционерного общества «Граммофон»? Но пора познакомить читателя поближе с этим хрупким рядом винили-товых дисков с экзотическими этикеточными наклейками. Осенью 1910 года в России фирма «Пишущий амур», которая входила в состав межнационального акционерного общества «Граммофон», выпустила самую первую у нас грампластинку с записью трелей соловья с натуры. Действительно, «маэстро» был настоящий, в списке семейства дроздовых именуемый южным соловьем. Но то, что запись была с натуры, сейчас можно утверждать с натяжкой. Ведь соловей сидел все-таки в клетке и запись шла в студии. Техника того времени просто не позволяла выйти на природу. Потому и студийная запись — большое достижение. Издателям было важно подчеркнуть, что песня соловья с натуры. Потому как до, так и после выпуска этой пластинки в России и некоторых других европейских странах время от времени появлялись фальшивые грамзаписи с подражаниями голосам домашних животных, с игривыми вальсовыми свистами «под соловья»... Та пластинка, что вышла первым тиражом в 1910 году, была согласно объявлению в каталоге с записью на одной стороне. К тому времени только-только переходили на производство двусторонних дисков. Листая подшивки дореволюционных рекламных журналов «Граммофонный мир» и «Граммофонная жизнь», я по отдельным, весьма скудным сообщениям попытался восстановить число выпущенных до 1914 года пластинок с трелями соловья. Их оказалось пять или шесть номеров, иными словами — выпусков. Неужели столько птиц перебывало перед рупором звукозаписывающего аппарата? Нет, конечно. Клеточный соловей был один и тот же — владельца Карла Рейха из Бремена. Но тот, кто хотя бы раз слышал короля певцов в природе, помнит, как долго и разнообразно он поет. А. К. Рейх предоставил соловья отменного, разнообразных колен. Разве поместится такая песня на одну пластинку со скоростью вращения 78 оборотов?.. Ведь длительность звучания десятидюймового диска («гранд») на обеих сторонах составляла всего пять минут. Для сравнения — современная долгоиграющая пластинка того же диаметра звучит в пять раз дольше. Вот и пришлось «Пишущему амуру» раскладывать, растягивать соловьиную песню по пяти-ше-сти дискам. Что ж, фирме это было выгодно: трудоемкая запись сделана однажды, а пластинок выпущена серия, и все с разными комбинациями соловьиных песенных колен. Само собой, осуществлялись и идентичные переиздания — ведь спрос едва успевали удовлетворять. И вот уже десять лет мы настойчиво разыскиваем эти затерявшиеся черно-этикеточные «амуры». Прямо скажем— удач немного. Первыми пришли на помощь коллеги — коллекционеры грампластинок, неутомимые «бурильщики» по части старинной культуры вокала. Известные в Москве собиратели С. Р. Закржевский и М. А Марков любезно передали в фонотеку МГУ два отечественных «соловьиных диска». Так было положено начало... Теперь самое время ответить на, возможно, возникший у читателя вопрос Итак, по всей России граммофоны разносили песню южного соловья, записанную в Германии. А что же наш восточный соловей? Его тоже записали на пластинку, но уже в 1935 году. Это был певец из коллекции пернатых москвича В. Колотова, и запись была произведена на дому специалистами студии звукозаписи Грампласттреста. В целом, насколько известно, в наше время до войны успели выпустить пять дисков на зоологическую тему. Два из них необычны тем, что записи были впервые сделаны на натуре — в вольерах Московского зоопарка. В то время в зоологическом саду работал профессор П. А. Мантейфель. По его рекомендации были записаны голоса как зверей, так и птиц. Одну из этих пла стинок — «День в зоопарке» — я несколько лет назад подержал в руках под надзором сотрудника Центрального архива звукозаписей, но сейчас ее там, увы, нет. Об этом эпизоде я потом рассказал профессору Б. П. Мантейфелю, сыну Петра Александровича, с тайной надеждой, что уж в семье-то хранятся заветные экземпляры. Борис Петрович с интересом выслушал мое сообщение... и признался, что об этих пластинках ничего прежде не знал. Так где ж их после этого теперь искать? В послевоенное время пластинки на 78 оборотов с записями голосов животных не выпускались. Благодаря пионерским начинаниям доктора биологических наук Б. Н. Вепринцева и его коллег с начала шестидесятых годов у нас начался совершенно новый этап в фиксации голосов животных в природной обстановке. И на сей день в свет вышли уже почти три десятка долгоиграющих дисков с записями песен и по-зывков ста пятидесяти видов птиц, двадцати — рыб, девяти — земноводных... Коллекция университетской зоологической фонотеки непрерывно пополняется, хотя и не так быстро, как хотелось бы. Но, мы считаем, в достаточной мере полной она станет лишь в тот день, когда последние из недостающих отечественных семидесятивосьмиобо-ротных тяжеловесных дисков с поблекшими этикетками займут пустующий ныне отсек на стеллаже рядом с современными тонкотелыми собратьями. И. НИКОЛЬСКИЙ, кандидат биологических наук, хранитель зоологической фонотеки биофака МГУ 59 |
