Юный Натуралист 1976-12, страница 26

24

дии, воды Шпицбергена, Земля Франца-Иосифа и воды вокруг северной оконечности Северного острова Новой Земли.

Держатся нарвалы небольшими компаниями и очень редко образуют стада до сотни голов. Питаются они главным образом' головоногими моллюсками но не брезгуют и рыбой, поедая в основном донных тихоходных представителей ихтиофауны. Видимо, их легче ловить нарваль-ским беззубым ртом. В поисках пищи ныряют чуть ли не на полкилометра и подолгу остаются под водой.

Морозы нарвалам не страшны. Если море покрывается свежим льдом, самый крупный самец пробивает его своим мощным бивнем и спиной. Образуется небольшая полынья, которую, если мороз несилен, нарвалам долго удается держать свободной ото льда. В жестокие морозы все стадо скапливается у одной отдушины. У таких отдушин они иногда проводят несколько месяцев. И это не аварийная ситуация. Жизнь на таких зимних квартирах— явление нередкое.

Нарвалы остаются под водой достаточно долго. За это время проходят несколько километров, обшаривая огромную площадь, и находят для себя достаточно пищи. Зимой, как и большинство китообразных, нарвалы, по-видимому, вовсе не питаются.

Впрочем, не всегда зимовка в Арктике проходит благополучно. Когда возникают значительные подвижки льда, разводья нередко смыкаются, и отдельные группы нарвалов оказываются запертыми в небольших полыньях. Вода в них словно кипит от животных, пытающихся вырваться к поверхности и глотнуть воздуха. Не исключено, что в таких условиях гибнет много нарвалов,

Иногда к небольшим полыньям, где собираются нарвалы, приходит белый медведь. Не раздумывая, он прыгает на спину единорога, убивает его и вытаскивает на лед. Случается, полярный бродяга не ограничивается единственной жертвой. Затаившись у полыньи, хищник сильным ударом лапы убивает и вытаскивает на лед одного за другим нарвалов, когда киты выныривают, чтобы подышать. Однажды полярники обнаружили лежку медведя, возле которой находилась аккуратно сложенная 21 туша нарвала. Этого запаса косолапому охотнику могло бы хватить не на одну зиму. Обычно белый медведь, если он не очень голоден, сьедает лишь внутренности и жир нарвала, остальное почти не трогает. Лишь медведица с медвежатами, недавно покинувшая берлогу, находит вкус в дельфиньем мясе.

Впрочем, не всегда охота арктического

бродяги так удачна. Если сплошной тяжелый лед заточил в одном районе океана несколько семей или стад, каждое из которых имеет «свою» полынью, они поддерживают между собой акустическую связь, видимо, «ходят в гости» друг к другу, а подвергнувшись нападению, ищут пристанища у своих соседей и к своей отдушине больше не возвращаются. Эскимосы Гренландии, промышляющие зимой во льдах тюленей, нарвалов и белух, также нередко коротающих зиму под ледяными полями, рассказывают, что взять у одной лунки двух единорогов случается гораздо реже, чем нескольких белух.

Нарвалы хорошо приспособлены к жизни во льдах. Крупный самец легко сокрушает лед толщиной в 5 сантиметров. Если при этом сломается бивень, то по краям облома начинается регенерация, и скоро место повреждения вмес^те с зубным каналом закрывается естественной костной пломбой.

Кроме человека и медведя, у нарвалов есть еще один враг — косатки. Эскимосы утверждают, что именно из-за косаток нарвалы уходят жить в дрейфующие льды или заходят в фиорды, глубоко вдающиеся в сушу, куда косатки заплывать не любят.

Для жизни в холодной воде глаза нарвалов имеют интересное приспособление. Как и у всех китообразных, они лежат глубоко. В просвет век видна лишь радужка. Она богато снабжена кровеносными сосудами, несущими тепло. Кроме того, у нарвалов внутриглазная жидкость довольно интенсивно циркулирует, что предохраняет ее от слишком сильного охлаждения и предотвращает охлаждение светочувствительных рецепторов глазного дна. Для нормальной работы рецепторных образований и проведения возбуждения в нервных волокнах необходим известный температурный оптимум. Каждый, вероятно, замечал, как быстро кожа рук теряет болевую чувствительность при работе в холодной воде. В такие моменты можно нанести себе довольно значительные повреждения, не вызвав болевых ощущений. Подобное устройство глаз косвенно свидетельствует о том, что зрение является для нарвалов важным органом чувств, хотя им и приходится подолгу жить во мраке своих зимних подледных квартир.

О семейных традициях нарвалов известно немного. Очаровательные голубовато-серые или аспидные новорожденные нарвалята, видимо, появляются на свет в любое время года. Они достигают в длину 1,5—1,7 метра, и «мальчики» еще не имеют знаменитого бивня. Для нарвалов это «зуб мудрости». Он вырастает несколько позже.

Как и -остальные дельфины, нарвал об