Техника - молодёжи 1972-10, страница 50
но 150 судов, среди них много военных кораблей. Распрощавшись с капитаном, Маккей до утра не мог сомкнуть глаз. «ПОКИНУТЬ СУДНО!» Нос «Имо», как топор сказочного великана, вонзился в правый борт «Монблана». Форштевень норвежца на 3 м вглубь разворотил борт. Из разбитых бочек бензол потек на палубу, а оттуда на твиндек, где была уложена пикриновая кислота. Машина «Имо» уже почти минуту работала на задний ход. Это погасило инерцию судна: его нос со страшным скрежетом выскользнул из пробоины. Сноп искр поджег разлившийся бензол — «Монблан» охватило пламя. Каждое мгновение мог последовать взрыв. Капитан ле Медек и лоцман Маккей понимали, что не только экипажу «Монблана», но и тысячам людей на берегу грозит смерть, ибо предотвратить катастрофу невозможно. На корабле не было ручных огнетушителей, а пожарные гидранты могли быть задействованы только на носу корабля, где теперь разрастался гигантский костер. Там взрывались бочки с бензолом, и куски раскаленного металла дождем осыпали палубу. «Открыть кингстоны? Затопить судно?» — торопливо думал капитан. Но он тут же представил себе эти старые, почти насквозь проржавевшие кингстоны, которые даже кувалдой не откроешь раньше чем за четверть часа, и, мгновенно приняв решение, повернулся к вахтенному штурману: пора было спускать шлюпки. Именно в эту минуту лоцман сказал: «Капитан! Немедленно скомандуйте самый полный вперед!» Это был единственный шанс предотвратить или в крайнем случае замедлить на несколько минут катастрофу: на полном ходу вода каскадом устремится в пробитый борт и зальет взрывчатку. Однако ле Медек не показал и виду, что расслышал слова лоцмана. «Приказываю всем покинуть судно!» — прокричал капитан. К этому времени и без приказа капитана обе шлюпки были уже спущены на воду. Еще несколько мгновений — и матросы с диким неистовством навалились на весла: шлюпки устремились к берегу Дартмута. Брошенный «Монблан», окутанный гигантским черным шлейфом дыма, медленно дрейфовал с приливом к пирсам Ричмонда. На набережных по обеим сторонам пролива собрались толпы народа. Люди выглядывали из окон, переговаривались, размахивали руками. Когда с крейсера «Хайфлайер» заметили, что команда покинула го-
Схема столкновения пароходов в проливе Нэрроус. Схема столкновения пароходов в проливе Нэрроус. рящее судно, к «Монблану» послали вельбот, чтобы закрепить на его корме буксир. Тем временем пароход носом навалился на деревянный пирс и поджег огромный склад. Команда вельбота все же закрепила трос на корме «Монблана» и передала его конец на буксирный пароход «Стелла Марис». Но было уже поздно: в 9 часов 06 минут «Монблан» взорвался. АД «Монблан» — исполинская граната весом в 3 тыс. т — разлетелся на куски. На несколько секунд дно пролива обнажилось. Стальной кусок одного из кормовых шпангоутов парохода позже обнаружили в лесу, в 12 милях от города. Часть якоря, весившая полтонны, взрывом была переброшена через залив Нор-тарм и упала на землю в двух милях от места взрыва. Четырехдюймовую пушку «Монблана» с расплавленным стволом нашли через несколько месяцев в одной миле за Дартмутом. Все склады, портовые сооружения, фабрики и дома, расположенные на берегу пролива Нэрроус, оказались стертыми с лица земли. Особенно пострадал Ричмонд — северная часть города, где были полностью разрушены протестантский приют сирот и три школы, сахарный завод, текстильная фабрика. В воду рухнул железнодорожный мост. Гигантская волна высотой свыше 5 м выбросила на берег огромные суда. Среди них оказался и «Имо», изуродованный до неузнаваемости. Погибли капитан Фром, лоцман Хэйс и пять моряков. Берега гавани были завалены корпусами буксиров, барж, шхун, катеров, лодок. На крейсере «Хайфлайер» разворотило борт, снесло рубки, шлюпки и мачты. Стоявший поблизости крейсер «Найоб» водоизмещением 11 тыс. т был выброшен на берег, как пустая бутылка. Несколько минут Галифакс был окутан густым черным дымом, сквозь который на город падали раскаленные куски металла, обломки кирпича, куски скал с морского дна. Телеграфные столбы ломались как спички. Повсеместно начались пожары. Окутанный дымом, обреченный, наполовину разрушенный Галифакс являл собой картину дантова ада. По официальным данным, в городе было убито 1963 человека, более 2 тыс. пропало без вести, около 9 тыс. ранено, 25 тыс. остались без крова. Можно полагать, что жертв было намного больше. Одна гали-факская газета того времени сообщала: гробовщик Мак Гилливрей за три дня изготовил 3200 надгробных надписей. С рассветом 7 декабря ударил мороз, начался буран, а через сутки со стороны Атлантики на город налетел необыкновенно сильный шторм. В городе царила паника. Вначале жители не знали, что произошло. Прошел слух, будто взрыв — дело рук немецких диверсантов, вмсадив-шихся у Галифакса с подводных лодок. Поговаривали о налете вражеских дирижаблей. Метель затрудняла работу спасательных партий. Развалины занесло снегом — поэтому не всех удалось вытащить из-под обломков. Пожары бушевали в городе несколько дней. СУД 13 декабря 1917 года в уцелевшем здании городского суда началось расследование причин катастрофы. Председательствовал Артур Драйздейл — верховный судья Канады. Вначале допросили капитана взорвавшегося парохода — ле Медека. Команда «Монблана» высадилась в одной миле от горевшего судна на побережье Дартмута и спряталась в лесу. Только один из членов экипажа «Монблана» получил смертельное ранение осколками в спину и вскоре умер. С норвежской стороны показания давал старший штурман. Согласно 48 |
||||||||||||
