Техника - молодёжи 1990-10, страница 55

— Теперь я знаю, что нам делать,— объявил он.— Я ей такое сплету! Всю жизнь помнить будет!

— Ты с ума сошел,— безнадежно сказала Ксения

— Нет! Она хотела такое, какого ни у кого нет,— она это получит! Стой смирно! — рявкнул боцман.— Я ей это сделаю! Раскудрить твою черешню!

Дверь приоткрылась, и всунулась бухта троса. Втолкнувшие ее пажи немедленно захлопнули дверь.

— Ну вот и ладушки! — замурлыкал боцман Гангрена.— Ну вот и бухточка! Вот мы ее сейчас, голубушку!..

Ксения в ужасе зажмурилась.

Боцман сдержал слово — он действительно смастерил нечто вроде бегущего такелажа старинного парусника, разве что с дырками для головы и рук. Душа его тосковала по перлиням, кабельтовым и канатам. Вместо дорогих его сердцу деревянных выбленок он вплел в такелаж длинные булавки для волос с жемчужинами. Потом ему вдруг понадобился лонг-такель-блок, и он смастерил несколько таких блоков из застежек для ожерелий. Ксения сперва не поняла, зачем эти штуки, но когда боцман отхватил ножницами косой кусок бархата и сказал, что это — бизань, и что сейчас он приладит бизань-гитовы, и прицепит все это к ее, Ксении, спине, она не выдержала. Да и час был уже на исходе.

Фея вошла неожиданно, пажи — так и не решились.

— Любопытно,— признала фея, оглядывая Ксению, застывшую наподобие манекена.— И своеобразно... Да... Они убедятся, что даже в этом я прекраснее их всех! Пажи!

В дверь всунулись две головы.

— Мой плащ!

Головы исчезли. Фея коснулась тонкой серебряной палочкой боцманского такелажа — и он, спорхнув с плеч Ксении, оказался на фее, поверх ее облегающего платья из белой парчи, с прорезями для крыльев.

— Ой! — сказала Ксения.

— Еще тировать надо, смолой,— напомнил боцман.

— В другой раз! — отрубила фея.

Пажи внесли длинный плащ, расстелили его и помогли фее завязать у горла ленты. А потом она размотала свой невероятный тюрбан, и длинные золотые кудри рассыпались по плащу.

Они не только ложились на пол, но еще метра на полтора волочились следом.

Пажи подхватили края плаща. И тут Ксения заметила, что у него было три конца. Паутинка взялся за один, Горчичное Зернышко — за два.

— Нравится тебе мой шлейф? — высокомерно спросила фея. Ксения ошалело кивнула, никогда в жизни она не видела таких роскошных волос, а боцман Гангрена посмотрел на шлейф довольно критически.

— С такими лохмами только полы мыть и у плиты стоять! — прокомментировал он.

— Ты слишком разговорчив, слуга,— без особой строгости заметила фея.— Ну, летим!

Фея и ее пажи поднялись в воздух, дверь перед ними распахнулась...

— На бал полетели,— сказала непонятно откуда взявшаяся фея-секретарша.— Ой, что там теперь будет!..

— А скажи ты мне,— начал боцман,— если там, на балу, она произведет неслыханный фужер, то бишь фураж...

— Фурор,— презрительно поправила Ксения.

— ...то мы можем отправляться за этой белой лошадью?

— Можете-то можете,— грустно сказала малютка,— только ничего вы не найдете. Ведь никто не знает, где живет этот король Клаодиг!

— Совсем никто? — не поверил боцман.— Даже в какую сторону ехать?

— Вот именно! Слышали только, что у него есть прекрасная белая кобыла и каждый год она приносит по жеребенку. Как-то мы видели вазу с картинкой, а на картинке — белый конь. Это один из них.

— А откуда взялась ваза?

— Вазу прислали в подарок вместе с другими диковинками. А до того она проделала долгий путь...

— Все ясно! — сказал боцман.— Задачка на засыпку.

Ну, ладно, у нас еще целая ночь впереди!

Ксения только вздохнула. Она не верила, что канатное платье придется ко двору в изысканном фейском обществе. А тут еще король Клаодиг... И вообще нелепый боцманский оптимизм ее раздражал, хотя сама она не могла ничего предложить взамен этого дурацкого оптимизма. Рыдать в три ручья? Это на капризную фею не действовало. Умолять? Валяться в ногах? Тем ее арсенал и исчерпывался.

А ведь в тот миг, когда фея накинула на себя кошмарное платье, Ксения уже было совсем поверила в удачу! Какая-то лошадь, какая-то песня... И ей вернут Мишку! И она за руку приведет его в кают-компанию десантников и покажет командиру, и он наверняка командиру понравится, не может не понравиться!.. Он — Мишка, а командир — Мишель, это что-то значит! Они непременно должны поладить...

— Я полечу за ней,— решила секретарша.— Надо же посмотреть, как нашим понравилось это платье!

Малютка фыркнула и умчалась.

— Первое задание мы, кажется, выполнили,— деликатно сказал боцман Гангрена.— Осталось всего два. Ты только не хнычь, не реви, нюни не распускай и положись на меня. Ведь у нас еще есть два экрана! Ты только молчи насчет них, поняла? Правда, они одноразовые, но все-таки экраны! Ты можешь представить себе эту самую лошадь?

— Нет,— честно призналась Ксения.— Я же сказала тебе, что боюсь лошадей!

— И представить боишься??? — изумился боцман.

— Понимаешь, лошади бывают разные. Я, например, видела на фотографиях лошадей разных пород и могу себе представить какую-нибудь из этих фотографий. А если у короля Клаодига другая порода? Мы зря загубим экран, притащим не то, что надо, а ночь тем временем кончится!

— Рассуждаешь! — уважительно сказал боцман.— Ну, значит, теперь главное — увидеть ту вазу. Хотелось бы знать, где она. А потом — один экран туда, один экран сюда, и задание выполнено.

И тут стремительно влетела секретарша.

— Неслыханный успех! — доложила она.— Все онемели! Такого у нас еще не бывало! Моя госпожа велела сказать, что вы можете отправляться за белым конем! И дать вам то, что вы захотите взять с собой в дорогу!

— Тогда тащи сюда вазу! — потребовал боцман Гангрена.— Ту самую, с лошадью!

— А вазы нет! Моя повелительница выменяла за нес серебряных паучков,— сказала малютка.— Мы, феи, ужасно любим меняться...

— ...в трон, в закон, в полторы тыщи икон, в божью бабушку и в загробное рыдание! — воскликнул боцман.— Кому же она отдала эту чертову вазу?

— Волшебнику Граллону. Только ведь вы и его так просто не найдете,— ответила секретарша.— Он живет на берегу моря, замок его зовется Кер-Ис, но ворота замка вечно закрыты и мост поднят.

— Ну, это уже кое-что,— обрадовался боцман.— Мы подплывем к нему с моря! Лодку-то нам здесь дадут?

— И с моря вы не подплывете! Там на страже — морские чудовища!

— Ладно, с чудовищами я разберусь,— сказал боцман.— Дай-ка мне в таком разе автомат Калашникова. Чудовища его ужас как не любят. Зато уважают.

— Автомат чего? — растерялась фея.— Я могу дать вам мешок золота, шапку-невидимку, ну, сапоги-скороходы, раз уж вы не умеете летать... А этого у нас нет!

— Ну, тащи мешок, шапку и сапоги! — позволил боцман.— Может, пригодятся. И,скорее выводи нас отсюда. Ночь-то коротка!

И фея с расторопностью хорошей секретарши доставила и мешок золота, и две шапки, и две пары сапог, а также вывела боцмана с Ксенией длинным черным коридором в беспросветный тупик. Она коснулась незримой стены мерцающей палочкой, стена расступилась, и Ксения первой увидела высокое небо и далекие звезды.

(Окончание следует)

53