Техника - молодёжи 1995-10, страница 53

лежности в портфель, — условие существования канала связи между тобой и мной ю есть всем. Оно одинаково для всех: не оставляйте... следов. Понял? Ну пока.

— Каких следов? — переспросил Саша, но человек уже исчез среди лопухов, и только обыкновенный кусочек коры в руках мальчика остался напоминанием об этом необычном знакомстве, которое то ли было, то ли привиделось.

И тут Саша усль шал, что его, надрываясь, зовут родители. Он выпрямился, обвел взглядом местность вспоминая, откуда вышел, и одновременно воображая, как он, великий человек стоит над миром, подчиненным ему.

Ничего не изменилось вокруг, абсолютно.

Розовыми светящимися исполинами упирались в небо величавые сосны, нисколько не забирая света у раскидистых тайнобрачных папоротников. Совсем близко, окутанная голубоватой мягкой дымкой, подступала излучина реки, и в ее мелководье подымались огромных размеров хвощовые с коричневатыми шишечками созвездий на концах. Расколотые молнией толстые вековые с волы перегораживали пространство леса, обрубками гигантских пней постоянно напоминая о бренности всего этого великолепия. Возле них непривычно и скромно ютились низкие малорослые представители саговниковых с короткими боч-ковидными стволами, покрытыми крупными разноокрашенными цветами. Некоторые из них уже вытянулись метра на три, распустив над собой роскошную пальмовидную крону.

И небо, розоватое, прозрачное, ничем не подпорченное небо расстилалось над всем этим необыкновенной красоты миром, в котором он был своим. Он добился этого, он был своим и, значит, великим.

Где-то над собой он услышал голос, доносящийся как бы сквозь некую толщу:

— Куда ползешь, идиотка?

Улыбнулся в ответ снисходительно-отстраненно — влас елину пр роды это позволительно.

Какая-то цветистая, необыкновенных размеров бабочка, медленно и неровно подрагивая полупрозрачными, в радужных разводах, крыльями, ролетела над головой, искажая движением воздуха видимость. На крыльях ее были изображены черные магические знаки, значение которых Саша без труда расшифровал для себя, но, расшифровав, тут же забыл. Избь точной информа ии и так хватало, и хранить ее было бессмысленно и расто ительно Покружив игант-скаябабо каскр тась за лесом пространство после нее ко ыхалосьнеко орое время, как бы входя в резонанс с произведенным ею возмущением, а затем необыкновенно четко прояснилось, улеглось.

Саша ощутил в себе новую, неведомую ранее легкость, вызванную состоян i-ем восхищения и радости. Он смутно чувствовал, что властелинов природы должно бьть много и что им подвластно многое же — они не боятся катаклизмов, смерти или вь мирания и могут пережить все; неуничтожаемая и совершенная сила, которая таится в них, заключается в том, что они могут ПРЕВРАЩАТЬСЯ. Никто другой не обладает этим свойством и потому вымирает. А властелины, овладев искусством свертки, то есть превращением в почти неживое, могут вь жида ь десятки, сотни и тысячи лет — пока условия не станут внов подходящими для развертывания генетической программы. Большего им прос го не надо.

Саша оглянулся, обострившимся цепким взглядом охватьвая дальнее, исконно свое ространство, представшее перед ним в безгранично раздвинувшемся диапазоне обзора. Оно было странным, как будто вытекающим откуда-то изнутри.

Как здорово быть влас е ном как приятно, оказывается, быть просто НЕ-ОСТАВЛЯЮЩИМ-СЛЕДОВ! Да и возможно ли оставить следы в том, частью чего ты являешься?

Саша поднял олову. Небо уже порыжело заискр лось о г наплыва красок. Оранжевое солнце, размазанное по небу в овальный вытянутый блин, поднялось над макушками самых высоких деревьев — поднялось обыкновенно и просто, как поднималось миллиардь лет, подчиняя весь мир ритму своего движения.

И, словно приветствуя это, яркая жгучая радуга засверкала над хвощовым отцветшим лугом...

Саша очнулся: пора было включаться, тело получило уже доста очноэнер ии разогревшей его окоченевшие, но не ведающие холода члены. Он пошевелил ими и, высвободив тонкие ноги из трясинь призывно жужжа, расправил негнущиеся жесткие крылья, блеснул светлым хитиновым боком — и легко и свободно, как будто делал это не один раз, взмыл в напоенный особой утренней свежестью воздух. Властелином. О

СОЛНЦЕ НДД

■ JJPI^™F^l Л "Страна находилась тогда в

1/||1/|| ||в|^|/|Ь|/| периоде перестройки, а сле-ff || Y || li^J щ |^^Jf | довательно, и брожения".

П.А.Столыпин

Киевский о ерный театр был полон. В этот сентябрьский вечер 1911 года по случаю приезда государя давали премьеру — "Сказку о царе Салтане".

Из-за непривычной для такого времени жары в зале было довольно душно, и поэтому в антракте многие направились к выходу. Вместе с дочерьми Татьяной и Ольгой покинул ложу и государь и оттого не видел случившегося через минуту. Обо всем он узнает позже от министра двора барона Фридерикса.

Петр Аркадьевич Столыпин, сидевший в первом ряду, подня ся со своего места и, в задумчивости сделав несколько шагов, повернулся лицом к залу. Скрестив руки на груди, он оперся пиной на ограду оркестровой ямы. Его белый китель издали четко выде

лялся на фоне красного бархата ограды.

Сегодня председатель Совета Министров бы; особе но молчалив. С тех пор как он приказал выслать Распутина, невидимая рещина ролегла в его отношениях с тосуда-рем. Николай не стал отменять распоряжения главы прави ельства но импера рица глубоко уязвленная поступком Столыпина невзлюбила его. Ведь менно Распутин был единственным человеком, который мог облегчи ь страдания маленького цареви а. Несчастная мать не знала и не желала зна ьопохожде иях Гришки, о распускавшихся вокруг царской семьи темных слухах О ныне она числила Столь пи а среди своих недругов.

А ведь Столыпин не успел осуществи ь еще и десятой доли задуманного Нодажето, что уже было претворено, многим встало по ерек орла. Его ненавидели и рево юцио неры.и ридворная камарилья. Первье - устраивали не рерывньепокуше ия изко-торых он чудом выходил невредимым клевреты же импера рицы — делали все возможное, чтобы окончательно поссорить царя с ним.

Стиыпинасщо евали мрачные мысли но внешне он бьл невозмутим, и несломленная сила светилась в его спокойном взгляде.

Между тем зал заметно опус ел По освободившемуся проходу между рядами к Столыпину быстрой и какой-то неровной, суе ливои походкой направился молодой человек во фраке. Он заметно нервничал и не сводил глаз с него одновременно нащупывая что-то в кармане брюк.

Столыпин обратил внимание на незнакомца, когда их уже разделяло не более трех шагов. А в следующую секунду тот выхватил из кармана браунинг, и один за другим хлопнули два выстрела!

Но за мгновенье до этого перед террористом словно из под земли вырос высокии по простонарсщ ому одетый че овек Он ударил его по руке и две пули, предназ а ав шиеся Столыпину ушли в пол. Вторь м же ударом повалил покушавшегося с ног.

Все произошло так стремительно что бол шая часть при утствовавших ничего не заметила, и многие приняли звуки выстрелов за реек лопнувших по какой то причине электролампочек. Только когда подоспевшие офи еры подняли и потащили из зала находившегося без сознания террориста, раздались возгласы Покушение¹ Услышав шум, публика стала возвращаться Поскольку подробности события видели немногие сразу же послышался испуганный ропо "Государь¹ Что с государем?"

Во всеобщей суматохе Столыпин сначала по ерял из вида свое о спасителя и оглядывался по с оронам раздраженно отстраняя сгрудившихся вокруг него офицеров охраны. Наконец, увидел того, кого искал,— простолюдина уводи а из зала полиция.

— Верните его! — велел он своему телохранителю Есау ову. И не дожидаясь пока тот поймет о ком адт речь, сам поспешил вослед

— Петр Аркадьевич!—умоляюще воскликнул Есаулов. — В зале могут быть еще тер рористы!

— Раньше надо было думать! — отрезал Столыпин и через весь театр покрывая мно гоголосый шум, зычно приказал полицейским: — Отставить! Кругом марш!

Стражи порядка тотчас повиновались и главный среди них, краснолицый коренастый полковник, с виноватым видом вытянулся перед ним по стойке смирно

— В чем дело? — спросил Столыпин.

— Виноваты, ваше превосходительство Больше не повторится¹ Ума не приложу, как этот мужик в театр пробрался. Он здесь с утра околачивался, все просил пропустить Разрешите увести?

— Увес и? Да он один стоит больше 1ем вся ваша полиция¹ — И Столыпин шагнул к своему спасителю, крепко обнял его и сказал только — С асибо бра ец¹

В зту минуту в ложе появился Николай, и дама сидевшая за роя ем в оркестровой яме, вскрикнула:

— Государь жив!

Спешившие в зал зрители подхватывали и передавали эти слова как самую радостную весть. Какой-то старичок в пенсне выскочил на сцену и воскликнул:

— Гимн, господа, гимн¹

Оркестр грянул "Боже, царя храни". Появившиеся из-за кулис артисты подхватили гимн вместе с ними запел весь театр.

Во всеобщем возбуждении, казалось, позабыли и о Столыпине, и о че овеке, успевшем в последнюю секунду отвести руку убийцы. Пока исполнялся имн, они стояли рядом. Спаситель Столыпина, на целую голову возвышавшийся над ос альнои 1убликой, был уже немо одой человек с седой бородой и умными роницательными глазами. Несмотря на возрас его фигура отличалась стройной могучестью, а загрубе; ые мозоли -стые руки выдавали крестьянина. Одет он был прос о, но во все чистое: в белую косоворотку и старинный сюртук черного сукна; на ногах — начищенные сапоги.

Едва смолк гимн, Столыпин обернулся к незнакомцу:

— Как тебя звать-то, добрый человек?

— Иван Егоров,— со спокойным дос ои ством отвечал тот.

— Ловко ты с ним справился,— сказал Столыпин, пристально глядя на крестьянина, который, однако, не отводил глаз под его взглядом. И это пришлось ему по душе.

— Из каких же ты краев, Иван Егоров?

— Орловские мы, ваше превосходительство.

"Для чего, спрашивается, содержать целое охран ое отделение,— подумал Петр Аркадьевич, — если в нужный момент никого нет под рукой? Если простой русский мужик сделал все лучше и вернее?"

— Охрану не вини. Я-то наперед все знал,— сказал вдруг Иван Егоров.

"Да он, никак, мысли мои читает⁷" — опешил Столыпин.

— Как проезжал ты по улице, видел я Смерть следом за тобой — сказал Егоров просто и серьезно.— Знал, что се ещня все решится. С утра у театра ждал, да внутрь не пускали. Еле успел.

Столыпин с удивлением чувствовал, что вериг всему, что говорит человек, которого видит впервые в жизни. Быстрым взглядом окинул собравшихся вокруг слушателей и заметил, что у большинства из них на лицах нет недоверия. Его чуткое ухо уловило, как молодая дама вполголоса сказала соседке:

— Он — святой старик. Посмотри, какие глаза!..

Глаза у Егорова действительно были необыкновенные ронзительно яркой и чистой

ТЕХНИКА-МОЛОДЕЖИ 10 ¹ 9 5

51