030. Спасо-Евфимиев монастырь, страница 24

зшч&тшный шш дот

Фрески, созданные артелью Гурия Никитина, необыкновенно жизнерадостны, праздничны и нарядны; словно многоцветный ковер, покрывают они своды и стены Преображенского собора Спасо-Евфимиевой обители. Живописец рассказывает евангельские события, радуясь о живом Боге, спасшем род человеческий.

■""■2001 году к светлому празднику Рождества Христова Владимиро-Г"1 Суздальский музей-заповедник 1_1 представил отреставрированные фрески Спасо-Преображенского собора Спасо-Евфимиева монастыря.

к фундаментальному исследованию фресок. Почти тридцать лет понадобилось реставраторам, работавшим под руководством А. П. Некрасова, чтобы возродить «стенное письмо» великого русского живописца.

кая известь — оставалась в левкасе, то она впоследствии неизбежно разрушала краски; в ее удалении и заключался смысл долгого процесса «творения». По его завершении известь становилась вязкой, упругой, эластичной — «жир-

Фрески выполнены в 1689 году артелью костромских мастеров под началом Гурия Никитина, «живописца 1-ой статьи». Он расписывал Троицкий собор Ипатьевского монастыря в Костроме, поновлял росписи Архангельского, Благовещенского соборов Московского Кремля, работал в Ярославле в церкви Ильи Пророка, в Ростове Великом. В Суздаль Гурий Никитин приехал на закате своей жизни, когда было ему более шестидесяти лет от роду. Умер он в 1691 году. Фрески в Спасо-Евфимиевой монастыре — последнее и, возможно, совершеннейшее творение мастера. Долгое время они были скрыты под более поздними росписями, «понов-лениями», сделанными мастерами Палеха. Сюжетов эти мастера не меняли, только накладывали новые краски.

В 1968 году, после передачи Спасо-Евфимиева монастыря в ведение музея-заповедника, специалисты приступили

Вверху: Евангельские сцены. Слева: Фрески Гурия Никитина.

Монастырские документы сообщают, что Гурия Никитина вызвали из Москвы, когда уже были краски растворены и известь готова. В то время готовить известь, или левкас, на который наносилось изображение, начинали за полтора-два года до основных работ. От качества левкаса зависела прочность живописи, поэтому он приготовлялся самым тщательным образом. Для получения наилучшей извести необходимо было ее многократно промывать, «творить». Известь засыпали в большие деревянные емкости («творила») и заливали водой, периодически перелопачивая. Воду меняли каждые пять-шесть часов в течение всего лета. На зиму известь оставляли вымораживаться. Весной процесс «творения» продолжался в течение шести-семи недель, «пока достальная емчуга не выйдет». Если емчуга — ед-

ной, как сало». Затем известковое тесто «убивали» (снова на протяжении шести-семи недель) дубовыми пестами, иногда добавляя при этом перетертую солому или мелко иссеченный лен, чтобы левкас на стене не трескался. Перед наложением левкаса на стену в швы кладки вколачивали левкасные гвозди, закреплявшие сырую штукатурку и не позволявшие ей сползать вниз. Собственно, эта технология и сделала насущным поновление фресок Спасо-Евфи-миева монастыря в XIX веке: левкасные гвозди заржавели, шляпки отвалились, и штукатурка местами осыпалась.

Артель Гурия Никитина, прибывшая в Суздаль, состояла из десяти человек. Суздальскую обитель мастер предпочел московскому Новоспасскому монастырю, откуда одновременно получил приглашение. Работали живописцы в теплое время года: с мая по сентябрь — иначе, как говорили мастера, «письмо некрепко и нецветно будет». Фрески пишутся быстро: образ в законченном виде создается, пока штукатурка не высохла.