Вокруг света 1983-04, страница 35

есть о происшествии разлетелась по цеху мгновенно. Всему виной был «козел» — так сталевары называют аварийное застывание металла на дне конвертера. «Козел» — термин русский, а дело происходило на Бокаринском металлургическом комбинате.

Фома Васильевич вбежал в цех. Прямо над головой, в двух шагах от распахнутого жерла остывающего конвертера, замерли в черном ковше сто тонн расплавленного чугуна. На крюках мостового крана повис громадный совок с металлоломом. Это можно было назвать немой сценой, если бы не могучий рев вырывавшихся откуда-то сверху газа и пара.

Фома Васильевич ринулся спасать чугун, пока он не остыл и не превратился ъ еще одного «козла». Повинуясь его командам, задвигались люди, с тройной нагрузкой заработало ожившее оборудование. Даже уставшие чернорабочие — «кхаласи» взялись за кувалды и ломы, видя, как сам инженер в каске, пиджаке и при галстуке — другой формы одежды Фома Васильевич здесь не признавал — руководит аварийными работами.

— Эх, да кто ж так делает! — кричал он мастеру, перекрывая рев пара. За эту способность коллеги-индийцы дружески прозвали его «большим голосом».— Нежней надо, вот так! — Он схватил пудовую длинную ложку для отбора проб и, ловко орудуя ею, выхватил из яркого пламени красную раскаленную массу.

Не надо замерять, я и так вижу температуру,— торопил он.— Теперь покачай «горшок» и сливай — готова, родимая!

Через минуту под восхищенный ропот собравшихся мастер объявил, что измеренная приборами температура металла лишь немного отличается от той, которую на глазок определил Фома Васильевич.

На разборе аварии говорили и шумели разом. Начальник цеха мистер Пан-дей разводил руками, всем своим видом свидетельствуя, что «козел» случился по его недосмотру.

Возвращались домой на машине. Шофер Вишвакарман после долгого молчания неожиданно заметил:

— Завтра праздник, а вы опять домой поздно возвращаетесь!

— Какой еще праздник? — не сразу понял Фома Васильевич.

-г- Мой праздник, ваш праздник. Торжество в честь бога Вишв^акармана — покровителя труда и ремесла.

Сам Вишвакарман давно жил ожиданием этого дня. Во-первых, он — шо-

Открываются двери кладовой природных богатств — Бихара.

С утра до позднего вечера кипит работа в сельской гончарной мастерской.

Советский человек за рубежом

фер и имеет непосредственное отношение к технике, а профессия эта в Индии уважаема. Во-вторых, они с богом как-никак тезки, и этот праздник он воспринимал как свой личный.

...Приехав в Индию недавно, великолепный специалист своего дела, убежденный «технарь», готовый часами терпеливо раскрывать индийским коллегам металлургические премудрости и секреты, инженер Николаенко скоро обнаружил, что знакомый и привычный заводской механизм здесь имеет некоторые особенности. Перед пуском нового агрегата все ждут, пока появится неторопливый жрец и, прочитав подобающие мантры, разобьет кокосовые орехи о панель управления. Или в один прекрасный день мальчики-машинистки в конторе прекращают работу и украшают свои «ремингтоны» жасминовыми гирляндами и сандаловыми палочками...

Вот почему слова водителя не очень-то обрадовали инженера.

Наутро персонал заводского конструкторского бюро в благоговейном молчании слушал сухонького старичка. Тот что-то шептал в сложенные ладони, время от времени сыпал кусочки сандалового дерева в потрескивающий огонь, разложенный у ног ярко раскрашенного глиняного бога, восседающего на письменном столе.

Фома Васильевич едва не затряс головой, отгоняя наваждение. Чья-то рука легла ему на плечо.

— У нас сегодня праздник,— радостно пояснил завбюро мистер Джха. На лбу его, как и у всех подчиненных, красовался «тилак»—яркое пятно свежей охры. Он, почтительно склонившись, первым подошел к жрецу, протянул свою тарелочку. За ним потянулось все бюро, строго соблюдая иерархию чинов. В другие дни никто из них не здоровался со стариком-рассыльным, но сегодня только он — единственный брахман в бюро — имел право общаться с богом. Это был его день. И потому сам начальник почтительно склонял голову перед ним, признавая вековые привилегии касты «дваждырожденных».

Мистер Джха, ведущий конструктор, был большим поклонником индийской старины.

— В Дели железную колонну видели? Чудо света — пятнадцать веков не ржавеет. Вот это металлургия! — говаривал он.

Дело свое он очень любил и гордился им. Нарушив старинный индуистский запрет не приближаться к большому огню, Джха стал сталеваром, а затем перешел в конструкторское бюро завода. Родом из Бихара, он часами мог рассказывать об истории своего штата и его древних традициях. Именно он и уговорил Фому Васильевича совер

шить небольшое путешествие и на выходные дни постараться забыть производственные проблемы.

ГОНЧАРЫ

В самом центре провинциального городка с лаконичным названием Час ветер трепал неровные концы видавшего виды брезентового тента, натянутого на бамбуковый каркас. В тени сооружения, увенчанного вывеской «Знаменитый скульптор Шанкар», сушились боги. Большие и маленькие, они восседали на слонах, львах и даже крысах. Увидев нас, вымазанный глиной мальчишка крикнул, что «господин мастер сейчас будут», и куда-то скрылся.

— А, старый знакомый.— Николаенко потрогал фигуру Вишвакармана. В проеме деревянной пристройки появился мастер в полосатой юбке-лунги и с кольцом-амулетом на среднем пальце правой руки. Шанкар Пал объяснил, что делает богов с детства, к ним с братом это дело перешло от отца. Каждый год с подмастерьями он готовит десятки скульптур, которые ему заказывают богатые люди или целые деревни вскладчину.

Говорят, когда-то из глины бог слепил человека; теперь Шанкар Пал лепит богов целыми десятками. В последний день праздника фигуру погрузят на машину, отвезут к воде и утопят. Необожженная масса размокнет, и от кумира ничего не останется. Через год мастер Шанкар снова замесит тесто из глины...

По соседству с изготовителем богов на площадке раскинулась огромная мастерская. Из красной бихарской глины мастера готовили черепицу, кирпичи и высокие сосуды для воды. Часть заготовок сохла на солнце, другая в земляных печах претерпевала обжиг. Из остывших ям извлекали и аккуратно складывали продукцию в высокие штабеля подростки-ученики — для продажи.

Мы* подошли к первому, заготовительному цеху. Работа кипела. На двух больших гончарных кругах, которые мастера раскручивали руками, в считанные минуты вырастали глиняные трубки. Движение ножа — трубки распадались вдоль пополам и превращались в черепицу. Нас с Фомой Васильевичем буквально заворожил мастер средних лет, который немного отрешенно, одну за другой, снимал со своего круга трубки^ как две капли воды похожие друг на друга.

— Как он чувствует глину! Какая точность! — Фома Васильевич, присев возле мастера, глядел на его сухие руки с длинными узловатыми пальцами. Поразительная простота техноло

3 «Вокруг света» № 4

33