Юный Натуралист 1982-05, страница 31

В ПОИСКЕ КРАСОТЫ

Однажды спорили трое. Что важнее: уметь видеть красоту, создавать ее или учить других создавать прекрасное? Никак не могли отыскать истину. Обратились к мудрецу. Он выслушал спорщиков и сказал:

— Важно все в отдельности и все вместе. Согласитесь, не ценя красоты, нельзя создавать ее, так же, как, умея творить прекрасное, можно не уметь учить этому других. Учитель должен видеть, творить и передавать ученикам свое мастерство. Важно все вместе и все в отдельности.

...Ночь падала на землю, как тень огромной птицы. Внизу — половодье огней вечернего Тбилиси. Справа мерцающая серебряным светом вершина Казбека.

Художник не раз видел эту картину, стоя высоко над городом. Но сейчас происходило что-то необычное. Тьма постепенно заливала долину, съедала подножия гор, солнечные лучи трепетали призрачным перламутром на снежной папахе великой горы. Струи све-^овых потоков солнца и луны будто в единоборстве скрещивались между собой, порождая буйство фантастических красок. Казалось, что гора плавает в черно-голубом облаке, отливающем розовыми, багряныКш, фиолетовыми, бирю

зовыми бликами, захватывающими и сверкающий снег. Солнце уступало луне, и краски менялись, густея и переходя из тона в тон.

Ни на одном холсте, ни в одной картинной галерее художник никогда не видел такой пляски цвета.

— Да может ли такое быть? — спрашивал он себя.— Не сплю ли я?

Он родился и вырос здесь. Исходил, изъездил окрестности родного города. Цепкий глаз его чутко ловил краски отчего края. Но такое?

Потом он много, много раз поднимался в горы на границе дня и ночи. Природа дарила один урок за другим. Но первое видение не дает покоя до сих пор. Акварель, масло, эмаль. Десятки красок смешивает он, пробует множество вариантов, но повторить на холсте или металлической пластине ту схватку луны и солнца, плывущую в радужном мареве вершину Казбека он не может. Иногда думается: а что, если такое вовсе не под силу человеку? Но он продолжает поиск. И не один, а вместе со своими учениками.

Еще мальчишкой он занимался в республиканском Дворце пионеров. И вот уже

более двадцати пяти лет сам работает здесь. Сейчас он руководит кабинетом прикладного искусства и вместе с еще тремя педагогами учит юных художников создавать рукотворную красоту.

О ребятах и их творчестве он может говорить часами. У него много, очень много учеников. Конечно же, они радуют его. Но и огорчают. Особенно тяжело расставаться с ними. А они уходят, и порой навсегда. Попадают к другим наставникам, и тогда тревожит мысль: что с ними будет в дальнейшем? Несомненно, другие мастера дают им много хорошего, гранят их талант. Но чаще они делают это по-сво-ему, затушевывая то, что ребята получили во Дворце. С этим трудно смириться.

Он помнит, как пришла в его кабинет робкая пятиклассница Натела Кикнадзе. До сих пор в ушах звучит ее вопрос: «А у вас здесь рисуют?»

-Сейчас она студентка четвертого курса Академии художеств Грузинской ССР, вуза, который заканчивал он сам.

Натела уже взрослый человек, воспитывает сына. Но до сих пор приходит во Дворец пионеров, советуется, показывает свои работы. Она любимая ученица художника. Он уверен, что из нее выйдет большой мастер. Трудолюбию, изобретательности и разнообразию ее художественных интересов, кажется, нет предела. Она неистощима. Художник помнит ее первые работы, занявшие призовые места на ответственнейших конкурсах детского творчества. Помнит, как креп ее талант и все филиграннее становилось мастерство...

И ничего не поделаешь с тем, что радость и горечь соседствуют. Ведь так хочется довести самому настоящий талант до вершины искусства или хотя бы приблизить к ней.

Он счастлив, когда ученики возвращаются. Так было с Гиви Кобахидзе. Он получил в академии высшее художественное образование и теперь трудится во Дворце вместе со своим учителем.

Я побывал в кабинете прикладного искусства Тбилисского республиканского Дворца пионеров и в доме члена Союза художников Грузии Михаила Михайловича Цалкаламанидзе. Видел работы его учеников и произведения самого художника.

На этих страницах помещены фотографии: его чеканка с эмалями «Сбор урожая» и фрагмент эмали «Колхидская бронза», а также чеканка ученицы Михаила Михайловича Наны Домелашвили «Олень».

39

Михаил Михайлович оформил сериями своих чеканок с эмалью более 20 судов, которые плавают в различных водах мира. Интересны темы этих композиций: «Сельский труд», «Аргонавты», «Фантастические животные», «Колхидская бронза» (есть в древнем грузинском искусстве такое направление — скульптурные и графические миниатюры зверей, относящиеся к бронзовому веку).

Художник работает в разной технике: живопись, графика, резьба по кости и дереву, керамика. Но главное все же чеканка с эмалями.

Я заметил, что художник тяготеет к форме круга. Сказал ему об этом. Он сначала возразил. А потом согласился.

— Действительно, в круге у меня больше работ. Как-то раньше не задумывался над этим. Вероятно, для меня эта форма позволяет больше выразить. Круг — это и земля, и солнце, и луна. Думается, в плоскостном круге легче создать объем, и органичней в чеканке и эмалях вяжется композиция. Хотя это весьма условно.

В круге изображена его «Хевсурка». Работа великолепна по выразительности и кажущейся простоте. Маленькая, всего четыре с половиной сантиметра в диаметре, тарелочка из самшита. На донышке в серебре перегородчатая эмаль (самая сложная из эмалей). На ней профильная головка женщины в национальном уборе хевсуров (жителей одного из высокогорных районов Грузии). Тончайшие серебряные перегородки, самые тонкие, которые когда-либо делал Михаил Михайлович, делят нежнейшие по цвету эмали. Тепло-розовый — цвет кожи, нежно-голубой — небо, изумрудный — детали убора.

Сделана она на первом международном симпозиуме эмальеров, проходившем в