Юный Натуралист 1987-12, страница 40

Здесь и жилье им под крышей, и пища от пассажиров. Так что есть на Колыме воробьи! Теперь бы соколов дождаться...— И попутчик наш весело рассмеялся.

Я слушал его и думал, что птицы тоже могут быть первопроходцами, осваивать новые просторы с нашей человеческой помощью.

В. КУРБАТОВ

И ОТ РЫСИ УШЕЛ

День приближался к полудню. Желтое солнце, с утра утопавшее в сером тумане облаков, постепенно приобретало четкий золотой контур. Да и небосвод медленно окрашивался в голубой цвет. Голубыми, призрачными казались лесные дали. Голубыми становились тени деревьев. А тонкоствольные березки, что выросли посреди поля, засияли, засверкали миллионами искр хрустального инея. Весело в такое время в зимнем лесу.

Через ивовый лог глубоко в снегу обозначилась тропка. Это зайчишка натоптал ее за длинную холодную ночь. Каково же длинноухому сейчас? Бреду рядом с его дорожкой. У кудреватых зарослей ивняка тропинка исчезает и распадается на множество отдельных следов. Вот здесь беляк кормился.

За кустиками разрозненные следы опять выстраиваются в одну тропинку. Вдалеке замечаю еще один след. Лисий. Видно, унюхала заячий дух; и бросилась преследовать беляка.

Но заяц тоже хитер. Запутал так все, что поди разберись в его сдвойках, стррйках и длинных скидках. Скоро рыжая сдалась, повернула в сторону соснового бора.

Около невысокой горы, у старого ельника, заметил еще один след. Крупный, размашистый. Это уже рысь. Зверь бежал уверенно. У ствола сломленной сосны остановился и резко прыгнул к заваленной снегом вершине, где темнела неглубокая ямка. В ней дневал зайчишка. Но беляк, видно, не растерялся, вон куда прыгнул, далеко от дерева. Развернулся и кинулся к маленьким елочкам. На длинных махах помчался к непролазному болоту. Рысь гналась за ним до самых высоких кочек, где уже было много свежих и старых заячьих следов. Здесь она приостановилась, пробежала еще полукруг и, видимо, запуталась в головоломке следов, а может быть, устала, снег-то глубокий. Немного постояла, потопталась у обгорелого пенька и побежала куда-то вдоль склона горы.

Я решил обойти вокруг болота и все-таки посмотреть, где залег удачливый беляк. Уже к вечеру, когда солнце коснулось вершин деревьев, из кустика сухого травостоя меж кочек вымахнул белым комочком зайчишка и лихо помчался по болоту, стряхивая с деревьев снежок.

В. НОСКОВ

39

РЕЧНОЙ РАЗБОЙНИК

Звонят. Пытаюсь крикнуть: «Входите, не заперто», но не получается, звук застрял в гортани.

— Ты что, уснул? — сын мягко трясет за плечо.— Клюет...

Свинцовые облака нависли над Обью. Отблески нашего костра зайчиками бегают по прибрежной воде. В полуночной тишине лениво позванивает колокольчик одной из закидушек. На всякий случай беру леску в руку. Похоже, что рыбья мелюзга обсасывает наживку, только откуда ей тут взяться, да еще в глухую ночь перед самым ледоставом?

Рывок и сильная потяжка... Струной натянутая леска врезалась в руку. Осторожно вываживаю; то поспешно выбираю слабину, не даю возможности разогнаться рыбине для рывка, то слегка отпускаю, но все ближе и ближе подтягиваю к прибрежной отмели. Вот совсем близко закипела вода, и сын подсачивает бьющуюся рыбину. Налим.

Подкинули хворосту в костер и рассматриваем добычу. Как-то и не верится, что вот эта распластавшаяся на мокром песке рыбина вогнала меня в пот. Замеряем и взвешиваем: длина 80 сантиметров, вес около четырех килограммов. Голова приплюснутая, верхняя челюсть выдается вперед. На подбородке хорошо развитый усик. Тело удлиненное. Мелкие чешуйки так глубоко сидят в коже, обильно покрытой слизью, что их не сразу и заметишь. О цвете тела трудно сказать: спинная сторона то ли зеленоватая, то ли темно-оливковая, испещренная темными пятнами и полосами. Горло и брюхо серого цвета. Плавники мягкие, округлые.

Интересная рыба, этот налим: летом, когда все живое резвится, размножается, он забирается под корягу, камень или береговую нору — туда, где вода похолоднее,— и дремлет. С наступлением же осени выходит ночью на охоту, и, когда другие рыбы впадают в зимнее полудремотное состояние, к нему приходит аппетит, да такой, что хватает все — рыбью мелочь, лягушек, любую живность, не успевшую увернуться от его широкой пасти. Не брезгует и падалью, попадающей в воду. Настоящий ночной разбойник наших рек, даже солнечного света избегает, а в ночную темень идет на свет костра.

Заместитель начальника Верхне-Обского бассейнового управления по охране и воспроизводству рыбных запасов и регулированию рыболовства, ихтиолог А. В. Медведев так объяснил эти особенности:

— Налим — холодноводная рыба, живет в реках и холодных озерах, предпочтение отдает водоемам с каменистым дном. Это единственный вид из семейства тресковых, типич