Техника - молодёжи 1987-06, страница 43

ж

т

ТОЧКИ НА КАРТЕ

«Если бы Ледовитый океан был бы открыт для плавания, то это дало бы весьма важные выгоды»,— утверждал адмирал С. О. Макаров, создатель первого в мире арктического линейного ледокола «Ермак».

За решение этой крупной народнохозяйственной проблемы взялись по-настоящему только в советское время. Уже 2 июля 1918 года В. И. Ленин подписал декрет Совнаркома об организации гидрологической экспедиции для изучения Северного Ледовитого океана. В ее распоряжение выделили мощные силы: три ледокольных парохода, 8 транспортов, 4 парусно-моторых бота, тракторы, аэросани с прицепами, самолеты. К сожалению, гражданская война и иностранная интервенция помешали осуществлению этого предприятия.

Возобновили исследования Арктики в середине 20-х годов. В 1932 году было создано Главное управление Северного морского пути — централизованная организация, ведавшая всеми проблемами, так или иначе связанными с Севером. По заказу Главного управления Северного морского пути (ГУСМП) создавались самолеты, корабли, образцы наземного транспорта, научные приборы.

...Ежегодно в полярные моря отправлялись экспедиции гидрографов, геологов, гидрологов, физиков, представителей других отраслей науки. ГУСМП обеспечивало их судами. Первое время исследователи базировались на немногочисленных тогда специализированных судах, обычных транспортах ледового класса, зверобойных шхунах, иной раз — на ледбколах. Вскоре промышленность приступила к выпуску научно-исследовательских судов,

спроектированных по заказу ГУСМПа.

Это были парусно-моторные боты. Небольшие, относительно короткие — таким легче маневрировать в разводьях, с незначительной осадкой (что немаловажно при плавании в незнакомых водах). Деревянные корпуса, образцом для которых послужили корпуса зверобойных судов, постоянно ходивших во льдах, выдерживали сжатия льдов и, кроме того, обеспечивали дополнительную теплоизоляцию жилых и служебных помещений.

В качестве основной силовой установки применялся дизель, но все боты несли и парусное вооружение: кливера и косые паруса на фок- и грот-мач

тах: проектировщики учли опыт сиби-ряковцев. Когда ледокольный пароход «Сибиряков», совершавший в 1932 году первое сквозное плавание по Северному морскому пути в одну навигацию, потерял во льдах гребной винт, моряки и ученые сшили из брезента паруса, и судно вышло на чистую воду.

И вот история повторилась. В июне 1939 года парусно-моторный бот «Ост» после вынужденной зимовки выбирался из ледового плена. Ударами льдин у него снесло две лопасти гребного винта. Однако судно не осталось без хода — моряки подняли паруса и пришли в порт назначения.

Таким же парусно-моторным был и бот «Норд», построенный в 1938 году. Именно на суда этого типа и легла основная тяжесть работ по исследованию трассы Северного морского пути.

Еще в 1936 году гидрологи и гидрографы, работавшие в юго-западной части Карского моря на парусно-мотор-ных ботах ГУСМПа «Профессор Визе» и «Папанин», сделали открытие, выявили между Вайгачем и Ямалом необычайно высокую для Арктики температуру воды. Бот «Вест» обследовал акваторию моря Лаптевых...

В 1938 году «Норд» и «Торос» намеренно остались зимовать — первый у острова летчика Алексеева, а другой — в 50 милях от него. Превратив суда в своеобразные базы, гидрографы тщательно обследовали юго-восточную часть Карского моря, нанесли на карты неизвестные доселе острова и убрали очертания гипотетических, выявили судоходные фарватеры.

Опыт преднамеренных зимовок пригодился специалистам ГУСМПа при подготовке Восточно-Таймырской экспедиции: один отряд гидрографов обосновался на полуострове Таймыр, второй поднялся на борт «Норда». В сентябре 1940 года бот отдал якорь у острова Фаддея, что в 130 км северо-восточнее мыса Челюскин, чтобы во время зимовки провести комплекс исследований (заметим, что зимовка в Арктике на затертых льдом судах исстари считалась бедствием...).

Приступив к осмотру острова, гидрографы сделали неожиданное открытие: на берегу, среди камней, лежали позеленевшие медные котлы, оловянная посуда, обломки старинного оружия, топоры, бусы и другие украшения, остатки одежды и мехов. Через восемь месяцев на побережье залива Симса они нашли остатки древней избы, компас, солнечные часы, снова остатки одежды, более 3 тысяч монет. По ним историки установили время последнего плавания русских мореходов: 1618— 1620 годы. Это стало настоящей сенсацией—до 1941 года специалисты не располагали столь убедительными доказательствами того, что мореходы государства Московского в начале XVII века достигали мест гораздо восточнее Мангазеи!

Это открытие участники экспедиции сделали в апреле 1941 года, а через два

месяца началась война. Некоторые гидрографические суда вооружили и зачислили в состав Северного флота, но большая их часть продолжала заниматься привычным делом — обеспечением судоходства в Арктике. Естественно, в боевых условиях: в Баренцевом, а потом и Карском море стали появляться нацистские подводные и надводные рейдеры, пытавшиеся прервать наши коммуникации. Нередко они нападали на метеостанции, на гидрографические суда, как правило, тихоходные и слабо вооруженные. Так, в июле 1941 года вражеские эсминцы расстреляли гидрографическое судно «Меридиан», через 2 года нацистская субмарина потопила парусно-моторный бот «Академик Шокальский»...

...В 1942 году другая субмарина попыталась перехватить бот «Ост», но гидрографы, открыв точный огонь из единственного 45-мм орудия, заставили ее ретироваться под воду.

В начале войны «Норд» получил оборонительное вооружение. Командовал судном В. Павлов — опытный полярный капитан, участник нескольких гидрографических экспедиций, а в 1933 году — дублер старшего помощника капитана парохода «Челюскин».

Летом 1944 года Павлов повел «Норд» в очередной рейс. По условиям военного времени гидрографы соблюдали полное радиомолчание, но 26 августа станция на мысе Челюскин приняла сообщение открытым текстом: «Всем, всем, я — «Норд», обстрелян подводной лодкой противника...» На этом связь с судном прервалась.

На поиски «Норда» немедленно отправили тральщик Т-116. От сигнальщиков поста наблюдения и связи на мысе Стерлегова моряки узнали, что «бот «Норд» прошел курсом норд-ост для зажигания маяков на острове Крав-кова и должен следовать на острова Геркулес, Рингес, Белуха». На Белухе маяк не светил, но на соседнем, Крав-кова, работал исправно. Значит, трагедия произошла в этих водах. Через несколько дней Т-116 обнаружил там и потопил одну из гитлеровских субмарин — У-362.

О том, что случилось с «Нордом», стало известно только после войны, когда на родину из плена вернулись четверо гидрографов. Они рассказали, что их судно потопила подводная лодка У-957, причем нацисты безжалостно расстреливали плававших в воде людей.

...Давно в нашем научно-исследовательском флоте нет парусно-моторных гидрографических ботов, работавших по заданиям ГУСМПа. Они отслужили свое. Но на картах полярных морей отмечены бухта «Норд» в море Лаптевых, а в Карском море — остров, бухта и банка, названные в честь бота «Норд», и остров, носящий имя его капитана.

Игорь БОЕЧИН, историк

41