Пионер 1988-09, страница 55

иней, бесснежная зима навалилась на землю, ни на секунду не останавливая бега Шамайки.

Сейчас мне трудно точно сказать, сколько времени она бежала. Но вот что поражает меня: графиня Вронская вместе с сыном дважды уже возвращалась с виллы в город и дважды снова провела лето на вилле, уже давно позабыла она про королевскую аналостанку и много раз уже промчалась на громовике мимо Шамайки, а та все еще бежит, все еще бежит в старом времени. Эта кошачья теория относительности кружит мне голову и нагоняет печаль.

Однажды, не помню точно в какое время года, кажется, весной, кошка добралась до огромного железнодорожного моста, который навис над рекою. Она побежала по перилам на другой берег.

Вдруг с противоположного конца кинулся на нее одноглазый громовик. Бестолковое чудовище, конечно, промахнулось, но тут же поворотило назад и заревело у нее за спиною. Шамайка бросилась вперед, а впереди-то заревел новый красноглазый зверь. И она не выдержала, прыгнула с моста в неизвестность.

Этот невероятный полет с высочайшего моста в бездну должен был кончиться только одним — точкой. И ото была бы достойная точка для нашего рассказа, но кошка вынырнула, выплыла и вылезла на тот самый берег, где находились ее родные трущобы.

Гланы 31.

Пустырь

И первым делом она попала на пристань, откуда отплыли когда-то в неизвестность ее мамаша Фрида и добрый друг Брэдбери. Она побежала дальше— вот-вот должны были начаться трущобы, но все не начинались, и она увидела пустырь, за которым прямо в небо росли огромные белые дома. Это были небоскребы, которые скребли небо так сильно, что слышен был на земле хруст облаков, а пара бульдозеров доскребали, выравнивали пустырь, и кошка увидела, как оранжевый зверь-бульдозер снес остатки дома, в котором была когда-то лавка японца Мали.

Зажигай!— крикнул кто-то, и два негра облили бензином груду деревянного лома, и вспыхнули доски и клетки редких канареек. Огромное пламя и огромный дым заволокли пустырь...

Шамайка долго бродила по новому ослепительному и чужому городу и вернулась на пристань, и тут увидела человека, который спал под старой, сгнившей лодкой.

И она прилегла рядом и заснула.

Ба! Да это Шамайка! Королевская аналостанка!— сказал, просыпаясь, японец Мали.— Кис-кис-кис. Я всегда-то чувствовал, что ты — вечная кошка.

Японец стал шарить по карманам, чтоб угостить чем-нибудь Шамайку. да ничего в них не нашел.

А я, видишь, один остался. Джим скончался, бедняга. Лиззи ушла, пойдем-ка и мы, говорил японец.— Посмотрим, как тут люди живут в новом городе.

Он встал и пошел, и кошка пошла за ним.

И долго брели они по ночному сверкающему городу.

— Пойдем, пойдем со мной, моя милая,- приговаривал японец. Попробуем тебя еще разочек продать.

КОНЕЦ

ДРУЗЬЯ!

Вот он и вновь перед вами — редакционный портфель "Пионера». И вновь в нем накопилось немало тайн, которые прямо-таки рвутся наружу. Ну что ж, не будем сдерживать этот «таинственный» напор. Привычно щелкнем застежками и...

Нет, нет, постойте, подождите! Быть может, не надо открывать портфель? А? И знаете почему?! Да потому, что все тайны в нем относятся уже к началу следующего года. Так это же к лучшему! ПОКА ЕЩЕ НЕ ПОЗДНО! — отправляйтесь на почту и выписывайте «Пионер»!

А мы тем временем щелкнем застежками нашего толстого редакционного портфеля...

"Был холодный осенний день тысяча девятьсот восемьдесят третьего года. Надежда Прохоровна сидела одна в своем директорском кабинете, и ей казалось, что ветры за стеклом сшибаются и стонут. И, невидимые, тайком проникают в школьный дом. оттого она никак не • может согреться Она закуталась в шаль, попыталась хоть ненадолго отключиться от всего, что так сильно волновало ее. Но мучительная тревожность не отступала. напротив, последнее время она все усиливалась и перерастала в предчувствие беды...» Это самое начало повести Лии Симоновой «Круг», повести о том. как мучительно трудно порой бывает учителям понять своих учеников. И в равной степени здесь виноваты и те, и другие. Все. что кажется ребятам незначительным и неважным, потом приводит к беде... Читайте повесть «Круг» в «Пионере» №№ 1—3.

Первую часть «Выстрела с монитора» Владислава Крапивина вы прочтете еще в этом году и узнаете, как невероятно и интересно все начинается. Но того, что произойдет с героями повести в следующем году, вы даже представить себе не можете. Читайте "Выстрел с монитора); в «Пионере» №№ 10—12 за 1988 год и в NsNc 1, 2 за 1989 г.

Вы любите сказки? А Сергея Михалкова? Так вот. для тех, кто на эти вопросы ответит «<да», в первом номере журнала мы печатаем сказку Сергея Владимировича «Девочка и Фантик».

Теперь представьте себе ситуацию: два школьника из далекого будущего попадают в наши дни и остаются здесь на неопределенный срок по причине поломки машины времени. Как им быть? Как им удастся возвратиться назад, вернее, вперед, в будущее? Об этом вы узнаете, прочитав фантастическую повесть Владимира Малова «Зачет по натуральной истории»!.

Колобок в новом году вместе с вами проведет очередное захватывающее расследование, а смешить вас будут «Сатирикончик» и «Переменка*».

Ну. и напоследок. Информация для меломанов: регулярно вырезайте из журнала и наклеивайте на пластинки этикетки дисков ваших любимых рок-групп! Этикеток в новом году будет предостаточно! Как, впрочем, и рассказов (с фотографиями!) о знаменитых рок-ансамблях.

Итак, до встречи в следующем году!