Техника - молодёжи 1978-09, страница 52

— Вас в Беккеровскую гавань, грузиться на транспорт.

— Вместе с машинами?

— Не знаю.

— На какой транспорт? Когда он отходит?

— Тоже не знаю. Отправляйтесь туда, на месте все будет ясно, — бросил он на ходу.

До Беккеровскон гавани неблизко. Но надо спешить...

Высокий плотный помначштаба капитан 1 ранга Черный, которого Голев уже встречал в штабе флота, и оказался тем высоким начальством, без чьего приказания никто на транспорт не попадет. То и дело к нему протискиваются моряки н сухопутные командиры подразделений: они только вышли из боя, получив приказ, привели своих бойцов. Черный командует- «Пропустите!» И усталые люди, неделями не знавшие отдыха, с винтовками, с противогазами, вещевыми мешками поднимаются на палубу. Подошел к нему н Голев, доложил как положено, показал на машины, стоявшие поодаль, стал объяснять, что и как. Недослушал его капитан I ранга Черный, оборвал: «Знаю. Команду возьму. А машины жгите».

Жгите?! Легко сказать. Знал бы он, какого труда стоило переправить эти машины в Таллин, да и как так просто решиться уничтожить новую цеииейшую машину? Голева не смутило, что он всего-навсего лейтенант.

— Как жгите?! — вспылил он. Это же огромная ценность! Чего стоило их создать! Целый научный институт трудился. А потом лучшие мастера на заводах. А вы «жгнте»...

— Куда же я их поставлю? Сами видите, все забито, людей полно, а вы со своими машинами, — несколько опешив, объяснил помначштаба.

— Я ие могу выполнить ваше приказание. Мне этого не простят. В Кронштадте и Ленинграде эти машины во как нужны будут. — убеждал Голев.

И помначштаба, не выдержав, сдался.

— Грузите вон на тот лесовоз, — показал он на судно, на носу которого Голев прочитал «Казахстан».

«С автомашинами и командой на транспорте «Казахстан». На берегу оставалось еще много войск, когда мы отчалили. Наше судно встало на внешнем рейде, между островами Нарген и Вульф. Всю ночь Таллин представлял громадный факел. Горели цистерны, склады» (27.8.41 г.).

«В 12 00 эскадра отправилась курсом на Кронштадт. Впереди и сзади вплоть до горизонта — наши корабли и транспорты. На нашем транспорте народу тысячи три с полови-

4 «Техника молодежи» № 9

ной. Яблоку упасть негде. Ночь провел под дождем на палубе. Днем залез в кабину машины, там тепло, электричество Брился. Приютили у себя эстонку Зину с мужем-милиционером. В последний момент она решила ехать. Теперь без вещей. Иногда вздыхает об оставшихся чемоданах с платьями».

«Сегодня самолеты противника вели только разведку. Вечером крейсер «Киров» обогнал нас. Установлено наблюдение по бортам транспорта, все время голоса: «Мина слева, мина справа». По-моему, это больше со страха. Всю ночь почему-то стояли, а ночью и нужно было двигаться» (28.8.41 г.).

Однако Голев тут был явно не прав. Финский залнв, густо минированный, превратился, по словам моряков, в «суп с клецками». Часто мины всплывали у самого борта, н люди шестами отталкивали их, прокладывая путь своему кораблю. Днем можно было увидеть плавающие мины, и все равно транспорты подрывались. А в темноте гЛину не заметишь.

«В 8 часов лег спать в кабине машины. Проснулся от стрельбы и взрывов бомб. Выскочил наружу...» (28.8.41 г.).

Он увидел массу людей. Те, кто спал в трюме, поспешно выбирались на палубу. Запрокинутые головы, окаменевшие лица, все взгляды устремлены в иебо. Самолеты с крестами на крыльях проносятся над судном со свистом и воем, от которого дух захватывает, падают бомбы.

Фонтаны воды поднимаются вокруг н долетают до палубы. Но вот удар потряс корпус транспорта. Ходовой мостик охватило огнем. Голев почти лицом к лицу столкнулся с бойцом, ворот гимнастерки расстегнут, в глазах немой страх. «Погибаем. Спасайся, кто может!» истошно вопил он. Голев вынул нз кобуры наган, схватил паникера за плечи, приказал: «Стоять на месте! Иначе расстреляю!»

И тут же появились командиры старше Голева по званию: бывший начальник штаба ПВО Таллина полковник Потемин, полковой комиссар Лазученков. Началась борьба с пожаром Люди проявили величайший героизм, действуя ломами, бросались в огонь, сбивали пламя своими намокшими шинелями. Одни с обожженными лицами н руками выскакивали из пожарища — туда устремлялись другие, стараясь пресечь путь огию.

Позднее Голев запишет в своей тетрадке:

«Пришлось людей организовать на тушение пожара. Подошел буксир, ио, как только иа нем узнали, что с котлами у нас положение опасное,

сразу ушли. Бросили клич по кораблю, вызывая механиков и кочегаров. Пар спустил Шумейко. В одном месте еле затушили. Я чуть не задохнулся в противогазе и мокрой шинели. Во время пожара отстреливались от самолетов... Пожар все же потушнлн... Я так устал, что еле держался на ногах. Вызвали налаживать радиосвязь. Опять налет 9 са молетов. Спрятался под лебедку, но это вроде как страус прячет голову под крыло. Встал н смотрел вверх куда полетят бомбы. Ни одной мысли, что иам конец. Попадуг или ие попадут? Бомбы первого самолета просвистели левее впереди.' Второго — правее. Все 9 самолетов, сбросил каждый по 6—9 бомб, промахнулись. Я от усталости еле стоял. После налета поелн и улеглись спать. Проснулся от следующей бомбежки. Одна бомба попала в бункер. В машинном отделении бушует огонь. Стали поступать обожженные. Зииу и всю нашу каюту посадили на пе ревязки. Опять прилетели самолеты. Обстреливали из пулемета. Мы в 15 мнлях от острова Стен -ер (Вайндло)» (29.8.41 г.).

Остров близок. А попробуй до него добраться, пройти эти пятнадцать миль, если в котлах упало давление, механизмы повреждены, перестало биться сердце корабля... Нужно немедленно собрать людей, способных за короткий срок ввести в строй поврежденные механизмы Ищут!

Собрали небольшую группу. И эти люди, воодушевленные инженером Подгорбунским, взялись за дело. Вместе с горсткой добровольцев ра ботал и Голев, впервые после студенческой практики на заводе взявшись за молоток и зубило.

За ночь было совершено настоящее чудо. К рассвету ввели в строй котел, машину, и «Казахстан» своим ходом подошел к острову Вайндло.

Когда же он появился на рейде Кронштадта, команды боевых кораблей, в том числе и крейсера «Киров», выстроились по бортам, приветствуя героев, своим ходом добравшихся сперва до островка Вайндло, а затем н до своей родной гавани

Толпа моряков встречала Голева и его спутников, переживших за одни суткн столько, что хватило бы на всю человеческую жизнь. И один молодой военный в армейской форме с тремя кубиками и инженерными знаками различия в петлицах гимнастерки вырвался из толпы, зажал Голева в своих объятиях и Еесело произнес всего три слова: «Анта, Аделн, Ута...»

Это был его коллега, товарищ по оружию, которого он услышал в Таллине по рации, а теперь Голеву предстояло с ним вступить в суровую пору блокады, несмотря ни на что жить и сражаться...

49