Юный Натуралист 1981-01, страница 24

32

Все наоборот

В небольших речках, озерах Индии, Цейлона, Филиппинских островов живет рыба анабас. В народе ее называют ползуном. Во время дождя или по утренней росе анабас нередко выбирается из водоема и в поисках пищи отправляется в путешествие по суше. Рыба ползет, отталкиваясь хвостом, грудными плавниками и шипами жаберных крышек, проходит сотни метров от водоема к водоему, переползает через камни и поваленные деревья.

А когда случается, что вода в речке совсем высохнет, рыбы-ползуны закапываются в ил и впадают в спячку.

В тропических водах обитает и другая своеобразная рыбка — илистый прыгун. Его часто можно увидеть забравшимся на корни или нижние ветви мангровых деревьев. Своеобразное строение грудных плавников позволяет рыбкам быстро прыгать по суше. Догнать их почти невозможно.

Есть птица, которая охотится за добычей как рыба под водой. Это оляпка. Она может бегать по дну речки или быстрого ручья и ловить там личинок насекомых или разных рачков.

Среди пернатых есть такие, которые не летают. Это пингвины, страус, нанду, казуар, эму, киви. Зато среди рыб есть такие, которые умеют летать. Водятся они обычно в теплых морях. Спасаясь от хищников, летучая рыба выскакивает из воды и стрелой летит над волнами 100—150, а иногда и 400 метров. Правда, махать плавниками в полете, как птица крыльями, не может.

Есть и млекопитающие, которые прекрасно летают. Летучих мышей все хорошо знают.

Вот и получается: птица не летает, а рыба и млекопитающее летают, птица охотится на дне речки, а рыба — на берегу. Ну все наоборот!

И не зря. Такая жизнь «наоборот» одним помогает спасаться от врагов, другим — удачно охотиться, третьим — выжить в неблагоприятных условиях засухи. И, конечно, многие тысячи лет прошли, пока ползуны приспособились дышать атмосферным воздухом, а птичка оляпка — свободно бегать под водой. Мудрая природа сделала свой отбор. Тысячи других животных, которые не смогли приспособиться к жизни «наоборот», вымерли, и мы о них ничего теперь не знаем.

Почемучки, подумайте — вдруг да и вспомнятся вам еще животные, которые живут «наоборот». Будем с нетерпением ждать ваших писем.

Генри Рудольфович Левенштейн работал в Бадхызском заповеднике. Внимание его привлекли любопытные среднеазиатские лисички караганки. Послушайте рассказ о проделках лисички и посмотрите ее фотографию.

Машка

На кордоне Кызыл-Джара еще царила весна. Всюду пестрели цветы. Кое-где, однако, уже пожелтела трава, а стебли некоторых растений посерели, высохли. До наступления лета оставались считанные дни. Вот тогда-то для всех начнутся трудные времена. От яркого, радующего глаз цветочного ковра останется лишь жухлая трава, земля растрескается, а воздух накалится до предела от жгучих лучей солнца. Цветущая степь превратится в пустыню.

Пока же жара была терпимой, и свежий ветерок нес прохладу. Я фотографировал сипов, которые устроили свои гнезда на карнизах глубокого и длинного ущелья. А когда возвращался на кордон, то буквально на каждом шагу встречал сухопутных черепах. Вдруг из-под самых ног выскочила лиса. Не останавливаясь и не оглядываясь, она пробежала добрых полкилометра и скрылась в ущелье. Все произошло в считанные секунды, и было досадно, что запечатлеть лису на пленке не удалось.

На кордоне меня встретил Володя Куп-ко — лесник. Чтобы работать в заповеднике, надо любить животных, и Володя в этом отношении пример. Когда он жил один на кордоне, то рядом с его домом паслись архары, джейраны, куланы, приходили в гости песчанки и суслики.

Слышал я, что и по сей день вечерами кордон навещает лиса. Вспомнил об этом,

когда мы сидели у крыльца домика, тускло освещенного электрической лампочкой.

— Лиса заглядывает сюда? — спросил я Володю.

— Машка? Конечно. Почти каждый вечер.

Володя привстал и крикнул: «Машка! Машка! Машка!»

Минут через пять метрах в тридцати я увидел изящную лису. Она стояла в нерешительности и смотрела на нас.

Володя положил кусочек сахара на ладонь и вновь позвал. Лиса не сдвинулась с места. Тогда он бросил сахар на твердую землю, потом поднял и снова положил его на ладонь.

При звуке ударившегося о землю кусочка сахара Машка вздрогнула и быстро подбежала к крыльцу. Осторожно взяв лакомство с руки, изчезла в темноте. Володя предложил Машке второй кусочек лакомства. Все повторилось. Затем лиса подошла к умывальнику и начала жадно пить.

Сейчас я мог ее хорошо разглядеть. Она была очень стройная, поражала лишь ее худоба, а мех был будто изъеден молью. Истинным украшением служил великолепный хвост. Остроносая мордочка была симпатичной и казалась умной. Машка поворачивала голову в нашу сторону, переводя дух, и скалила зубы, словно улыбаясь.

Нелегко здесь найти воду. Кругом в радиусе нескольких десятков километров нет ни рек, ни озер. Лишь там, где живут люди, есть вода, и то привозная. Пожалуй, жажда

и привела Машку к людям. На кордоне всегда есть вода — в тазике под умывальником, в ведрах.

Было жаль, что под рукой у меня не было импульсной лампы, чтобы сфотографировать Машку. Но однажды совершенно неожиданно лиса появилась днем. Видимо, угадала мое заветное желание. Теперь и вы можете познакомиться с Машкой.

Заданий получилось много. Постарайтесь не пропустить ни одного. И, пожалуйста, ответьте на вопрос Володи Михайлова из города Черкассы: «Каких птиц называют синантропными? »

Еще раз поздравляю всех новых и старых друзей с Новым годом! А еще тех наших Почемучек, которые в этом учебном году стали студентами вузов и техникумов, вышли на ту дорогу, которую выбирали, к которой стремились,— Надю Ка-лачеву, студентку биологического факультета Барнаульского педагогического института, Иру Щеняк, студентку биологического факультета Башкирского университета, Светлану Мукомолову, студентку медицинского училища, Сашу Антоника, студента биологического факультета Белорусского университета, Колю Казакова, студента ле-сохозяйственного отделения Марийского политехнического института, и других Почемучек, которые еще не успели поделиться с нами своей радостью и успехами. Доброго пути вам, дорогие Почемучки! Не забывайте свой Клуб!

Всего доброго! До встречи в феврале!