Костёр 1988-02, страница 27

МАСТЕР МЕХАНИЧЕСКОГО ИСКУССТВА

Ж. ЯНОВСКАЯ

Под

колокольный

перезвон и крики «ура» войска вступили в столицу. Впереди ехал Петр, стоя в золоченой колеснице. Рядом с ним везли кораблик с поднятыми парусами, украшенный разноцветными флажками. Сзади несли опущенные шведские знамена. Москва праздновала победу над шведами.

Петр пировал три дня. Отдохнувши, отправился взглянуть на свое любимое детище — недавно открытую Школу математических и навигационных наук.

По каменным лестницам Сухаревой башни царь поднялся в третий ярус. Прошел по классам. Посидел на уроке у Леонтия Магницкого, замечательного педагога, написавшего первую русскую «Арифметику». Затем отправился в токарню. Петр знал четырнадцать ремесел, но токарное дело было его любимым.

У токарного станка стоял подмастерье Андрейка Нар-тов. Посасывая глиняную трубку, Петр стал наблюдать за его работой.

Нартов вытачивал деревянную коробку. Заготовка зажата между центрами станка. На нее намотана веревка, один конец которой прикреплен к доске, лежащей под наклоном на полу, другой — к лучку на потолке. Нажмет Андрей ногой на доску, веревка поворачивает коробку на него, при этом тетива лучка натягивается; отпустит — тетива распрямляется и вращает коробку в обратную сторону.

Обеими руками Андрейка крепко держит резец. Он осторожно подводит его к коробке, в то время как нажимает ногой на доску, и ведет его вдоль изделия, стараясь придать заготовке необходимую форму.

Но это очень трудно. Стоит немного сильнее нажать

Рисунки Б. Аникина

или скосить резец, как вещь испорчена.

Стоя возле Нартова, царь любовался им. Мальчишке, видно, лет пятнадцать. А работает ровно, легко. Руки идут заедино со станком. И ни соскоков, ни остановок.

Добро,— похвалил Петр. Как звать?— и тут же сказал мастеру-немцу, указывая на Андрея:— Учи хорошенько. Государству зело нужны российские мастера.

С тех пор, когда бы ни бывал Петр в токарне, он непременно подходил к Нартову. Придирчиво осматривал работу. Задавал вопросы. Сам показывал, как нужно точить.

И когда в 1712 году царский двор переехал в новую столицу, в Петербург, Петр не забыл о Нартове. Он взял его к себе и сделал своим личным токарем. В то время Нартову было девятнадцать лет.

Одна комната во дворце отведена под токарню. Она рядом с кабинетом царя. Здесь и работает личный токарь Петра, здесь и живет. Петр каждый день заглядывает в токарню. За токарным станком он отдыхал от государственных дел. Царь не любил, чтобы тут его беспокоили, и потому на дверях токарни велел вывесить такую надпись: «Кому не приказано или кто не позван, да не входит сюда не только посторонний, но ниже служитель дома сего, дабы хотя сие место хозяин покойное имел».

Когда приходит царь, они работают вместе. Разговаривают, советуются. В другие дни — Нартов один. Он вытачивает из дерева, из рога, из кости ларцы, табакерки, футляры, разные красивые замысловатые безделушки. В работе он достиг высокого мастерства. А иногда, оставив работу, долго стоит неподвижно, наклонившись над станком. О чем он думает, этот юноша

с высоким лбом и ривыми ясными глазами? Наверно, о том, как плохо устроен еще токарный станок. Нужно придумать такой механизм, чтобы не надо было держать резец в руках. И двигался бы он сам, своим ходом. Тогда совсем иначе пойдет работа!

Но как это сделать? Куда поместить резец? Как привести его в движение?

Нартов попросил у царя книги. Их было много в кабинете: по механике, кораблестроению, постройке плотин и шлюзов и первая книга, перевод с французского,— по токарному мастерству. Но нигде, ни в одной из них, не нашел Нартов даже намека на

21