Техника - молодёжи 1949-01, страница 32

Токарный станок древних египтян.

ОГанок, приводимый в ход луком, можно и сейчас увидеть и мастерской часовщика.

Древние ручные орудия не всегда сходят со сцены. В век господства машин они еще живут, притаившись, в каком-нибудь уголке, где еще сохранился ручной труд. Так маленькие потомки гигантских ящеров и сейчас еще ютятся в расселинах скал.

Если станок невелик, один и тот же человек может держать и резец и лук. Но если станок большой, приходится опять занимать работой двух человек, четыре руки.

И вот в средние века появляется станок, который приводится в ход не рукой, а ногой.

Сохранились старые гравюры, на которых изображены ремесленники за работой. Вот на одной из них — мастерская токаря.

Бородатый мастер стоит у станка, держа обеими руками стамеску. Над его головой прикреплен к потолку лук. К тетиве привязан шнур, спускающийся вниз — к станку. Шпур петлей охватывает вал станка. Другой конец шнура привязан к ступальной доске — подножке стан-Древнеримский токарный станок, ка.

Мастер наступает йогой на подножку. Шнур идет вниз и заставляет вал сделать несколько оборотов.

Стамеска врезается в дерево и снимает с него стружку.

Мастер отпускает подножку. Тетива, словно пружина, тянет шнур наверх.

Мастер отнимает стамеску от вещи, которую он обтачивает. Вал вращается холостым ходом в обратную сторону.

Тут же, на стене, — длинный брусок с отверстиями. В отверстия вставлены стамески разного вида и назначения.

Рядом со станком стоит кресло с затейливо выточенными ножками. Оно уже почти совсем готово. Видно его-то и делает сейчас мастер. Так изображен на гравюре средневековый токарный станок.

Впрочем, чтобы рассказать, каким был в старину токарный станок, мне не нужно рыться в старых гравюрах и книгах. Мне достаточно для этого порыться в собственной памяти.

Ведь в дни моего детства еще можно было увидеть станок, на котором токарю приходилось работать сразу и руками и ногами. На таком станке бродячие колесные мастера вытачивали ступицы и спицы для колес.

У бродячего колесника, как и у бродячего медника или точильщика, не было своей мастерской.

Средневековые токарные станки.

Медник ходил по улицам и кричал: «Паять, лудить, кот лы, кастрюли починять!»

Ему вторил точильщик: «Точить ножи, ножницы!»

И когда им давали работу, они принимались за дело тут же во дворе или на улице.

А странствующему колеснику, так же как каменщику или землекопу, приходилось наниматься на работу к подрядчику, к какому-нибудь лесопромышленнику или владельцу «щепного» магазина. В щепном магазине продавали лопаты, корыта, колеса и прочий деревянный товар.

Колесник приходил в город из деревин, откуда-нибудь нэ Тверской губернии, и приносил с собой в мешке свое нехитрое оборудование: стамески разного вида, железные упорные винты, железный подлокотник.

Станок он сооружал тут же на месте, в хозяйском сарае. Сколотив из брусьев станину, он укреплял на ней две «бабки», которые должны были держать заготовку. В одну «бабку» он вставлял винт, который можно было вдвигать или выдвигать. В другой бабке закреплял заостренный стержень. Между этими двумя «центрами» он зажимал заготовку.

Оставалось пристроить такое приспособление, чтобы заготовка вертелась во время обточки.

Колесник пришивал к потолку гвоздями гибкий шест или туго натянутый лук. К шесту или к тетиве лука он привязывал тонкую, но крепкую веревку. Эту веревку он перекидывал петлей через заготовку. А другой конец веревки прикреплял к качающейся доске—подножке. Достаточно было теперь приделать к станку «подручник», чтобы уже можно было становиться за станок.

Подножка, подручник—сами эти слова ясно говорили о том, что токарь работает на станке и руками и ногами.

А работал он так: одной рукой он "держал за рукоятку стамеску, опирая ее на подручник, другой рукой управлял стамеской, а ногой наступал на подножку.

Стамеска со свистом врезывалась в дерево, и струя деревянных брызг вылетала из-под режущей стальной кромки.

Так мастер работал часами под пение своего станка.

Работа была тяжелая. Приходилось долго стоить на одной левой ноге. Нога уставала от двойной нагрузки. А правая йога и обе руки тоже не отдыхали. Половина времени терялась зря. Ступица вертелась то в одну, то в другую сторону. При холостом ходе надо было стамеску отнимать, при рабочем— опять приставлять к ступице.

С давних пор изобретатели думали о том, как сделать, чтобы вал станка вертелся в одну и ту же сторону. Это была трудная задача — превратить прерывистое вращение в непрерывное. Среди набросков замечательного итальянского художника и инженера Леонардо да Винчи нашли рисунок, изображающий станок с непрерывным вращением. Тут нет ни гибкого шеста, ни лука. Леонардо понимал, что луку надо дать отставку не только па поле битвы, но и в мастерской.

Чтобы подножка, качаясь, приводила в ход стан ж, между ней и коленчатым валом помещен шатун» который вертел коленчатый вал, словно рука рукоятку.

Это было очень большое изобретение. Но оно не сразу завоевало себе место в жизни. Ведь построить такой станок было труднее, чем обычный — с простым шестом или луком.

О qafvs-mo^fts

и о маст8|\а;С

** KfitnocmHbi/ BjvtMtM^

В одном из ленинградских музеев я видел большую книгу в кожаном переплете. Посреди переплета вытиснен золотом рисунок, изображающий солнце и двуглавого орла.

А на первой странице наверху можно заметить две буквы: П. П.

Буквы эти означают «Петр Первый» и написаны, вероятно, им самим. Чернила успели порыжеть и выцвести от времени.

Что же это за книга, которую читал царь?

Она называется: «Художество токарное в совершенстве».

Царь-плотник был и царем-токарем. Он любил в свободное время работать на станке.

По его приказу книга Плюмьера о «токарном художестве» была переведена с французского языка на русский.

В подлиннике у книги длинное название:

зо