Юный Натуралист 1975-02, страница 53

52

литься своим опытом, — откликнулся до сих пор молчавший метеоролог Квашнин _ Вполне согласен с тем, что медведь трусоват. Надо бы добавить еще: и чрезвычайно любопытен. Вот такой случай мне однажды довелось наблюдать.

Пробивался я весной на отдаленную метеоплощадку. На полпути заночевал, выбрав для этого удобную полянку. Стреножил лошадь, развел небольшой костер, хотя сумерки еще не наступили и в нем особой надобности не было. Просто как-то уютнее сидеть у огонька, особенно когда находишься в глуши — против обыкновения со мной тогда не было даже собаки. Сел на валежину, с удовольствием протянул затекшие от длительной верховой езды ноги и стал с наслаждением наблюдать за наступлением тихого весеннего вечера.

Вот на полянке едва пробивается свежая травка, отливающая зеленым бархатом, как шея весеннего селезня. А чуть подальше земля какая-то серая, угрюмая, и только кое-где торчат на ней дудки прошлогодней желтой травы. Еще ниже весь лужок залит весенней водой и превратился в большую лужу.

Вечер уверенно вступал в свои права С реки потянуло холодком. Я подбросил в костер дровишек, вскипятил чай. Не спеша поужинал, попил чайку и засмотрелся на яркие языки пламени, охватившие две толстые чурки, от которых так и дышало жаром. От этого тепла и от выпитого чая стало жарко. Привалился к седлу, накрылся телогрейкой. Как уснул, не заметил.

Проспал немного — разбудила спутанная лошадь. Вижу — жмется к затухающему костру, испуганно фыркает и ушами прядает да все в сторону леса глазами косит. Дело ясное — хозяин тайги пожаловал. Видимо, отблески огня привлекли внимание бродившего поблизости Мишки. Место это глухое, до ближайшего населенного пункта не менее сотни километров. Человек тут был для косолапого большой радостью. Вот он и потянулся на огонек, бродил вокруг него по опушке, пугал своей персоной молодую лошадку да немного и меня самого. Пришлось подкинуть в костер дровишек и до утра бодрствовать...

Когда чуть-чуть рассвело и зверь стал виден сквозь туман, я невольно засмотрелся на него. Медведя будто кто-то подтягивал веревкой к костру. Он делал несколько неуверенных шагов вперед, но потом, как бы спохватившись и испугавшись своей смелости, пятился назад, трусливо фыркая. Так повторялось до полного рассвета, и медведь все никак не мог побороть в себе ни страха, ни любопытства. Стрелять я его- не стал, так как вообще не убиваю никого без необходимости.

К. Савич

ОРЕЛ-ПТИЦА ВОЛЬНАЯ

Орлов в наших местах не встретишь. Негде им здесь охотиться: все леса да леса, а поля не обширные. А зимой у нас холодно. Стужа бывает такая лютая, что местные воробьи-домушники и синички замерзают до смерти. Где уж тут орлу нашу тверскую стужу выдержать, с ветрами, с морозами? В теплых краях орла родина, в горах да степях ему жить.

Так никто из наших деревенских никогда живого орла и не видел, ни отцы, ни деды. Но старый Божан всех удивил. Ходил он как-то поздней осенью по рябчикам, а вместо них орла в деревню приволок. Весть эта мигом от двора ко двору полетела. Собрались соседи в Божанов дом на птицу дивную посмотреть. И взрослые и ребятишки сбежались. А Божан хорохорится и все рассказывает:

— Уж домой возвращался. У Нивушек на луг вышел. Данька полем вперед понеслась. вдруг как зальется, залает. Едва разглядел издали: птицу собака нашла. Та крыльями отбивается, а Данька вокруг носится, взять, видите ли, удушить норовит. Думал я: журавль запоздалый. Заорал на собаку, к себе зову. А та ни в какую. Подбежал — не пойму: не коршун, не ястреб. Уж больно здоровый. Клювом щелкает, головой крутит. Ну, знамо дело, фуфайку с плеч и накрыл... Данька прыгает, визжит: чудную птицу нашла, не нашу. Я ее в поводок и за мшарину зацепил. Что, думаю, с птицей делать? Выпустил — не летит. Тут и разглядел я ее хорошенько: кажись, орел. Так понял. Шугну.л — не летит. На руки взял, вверх подбросал — падает. Видно, из сил орел выбился или захворал. Не бросать же тварь божьч> в чужом лесу без помощи — погабнет, лисы сожрут. Вот и потащил домой, Уж и помыкался с ней. Тяжелая, в добрый цуд будет. Да еще бьется, клекочет. Едьа донес до деревни.

— Что ж ты делать-то с ним будешь, дедушка?. Отдай орла нам, в школу, — просят ребятишки.

— Э-э-э! Нет, — смеется старый. — Знаю я вас. Все руками хватать. Замучаете. Пусть лучше здесь поживет. К весне поправится, на волю выпущу.

На следующий день с утра раннего застучал дед за двором молотком. Клетку птице сооружал. Ребятни собралось вокруг него ватага целая. Каждый помочь норовит, посоветовать:

— Дедушка, а не замерзнет орел на улице-то? Зимой холодно будет. Лучше б во дворе клетку сделать.