Юный Натуралист 1977-09, страница 54

52

какие цветы прекраснее: те, которые подни' мали свои головки из травы, или те, живые, что порхали над ними. Когда бабочка опускалась на цветок, получалось какое-то фантастическое сочетание красок, какой-то новый дивный цветок. Иногда над лужайкой пролетали и стрекозы, вибрируя стеклянными крылышками, и тоже опускались на цветы, чтобы немного отдохнуть.

Я долго сидел на камне, не уставая восхищаться открывшейся мне картиной. Потом встал и тихонько ушел с этой лужайки. Место приметил хорошо и, если случалось бывать поблизости, обязательно сюда заглядывал. Пришла осень, исчезли сначала бабочки, а потом и цветы. Но даже и зимой снова и снова заворачивал на знакомую полянку. И каждый раз она была другой, но так же, как и в первую встречу, дарила мне радость и успокоенность.

А. Дементьев

Как раз на осенины — 21 сентября — с приехавшими московскими писателями отправились мы к потомственному леснику Лукьяну Светлому.

День лучезарный, тихий. Безветрие. В небе ни облачка. У обочины дороги догорает огненными шапками цветов осот, белоснежной кипенью тысячелистник, а на опушке, пригорюнившись на солнечной стороне, распускает лилово-розовые бутоны вереск.

Лес озарен светом увядания. Смиренно обнажаются клены, а огненные пряди осин наполняют тревогой сердце. Только ольха не дается — зеленеет так же буйно, как и весной. Радостно перекликаясь, летят в рябиновые угодья дрозды-рябинники.

Потом нас окружают дремучие — без просветов — еловые леса, и вал безудержного шума катит вершинами. Наконец бор кончается, отыскиваем в густых орешниках тропинку к Лукьяновой сторожке.

И вдруг навстречу нам бесшумно выскочил матерый волчище и замер на тропинке. Перед его слегка приподнят, лобастая голова с широко поставленными ушами, спина покатая, ноги стройные и напряженные. Закинув голову, волк взвыл и тут же сделал несколько прыжков навстречу нам. Положив лапы на мои плечи, он лизнул в щеку и тихонько проскулил...

— Ну что, Василь Васильевич? — спросил я волка. — День-то какой дивный...

Волк был моим старым другом. Он трусцой побежал впереди нас, приглашая в лесное царство.

Сторожка лесника Лукьяна Светлого стояла на маленькой лесной поляне под вековой желтеющей липой. Из ее дупла на сук

упал большой филин, слеповато сверкнул огромными глазищами, взмахнул полуметровыми крыльями и радостно захохотал на весь лес. Эхо покатилось золотыми березняками и долго грохотало в кондовых лесах.

— Здоров, здоров, Афоня! — помахал я филину. Он ухарски ухнул, потом по-разбойничьи свистнул, и в это время из сторожки вышел Лукьян Светлый.

— Ну, братцы, в сторожку не поведу, не прибрано там... — сказал он, и от его удивительно голубых глаз брызнула такая лучистая и мягкая улыбка, что стало почему-то радостно на душе. — Угощать буду на поляне. Заранее приношу извинения: чем богат, тем и рад — не обессудьте.

Старик вынес на поляну стол и стулья. На столе появились миска со свежей клюквой, такой малиновощекой, будто поджарившейся на сковородке, решето, наполненное до краев сушеной черникой, и глиняная чашка с солеными валуями.

— Вот и все угощенье, — подытожил старик.

В пяти шагах от сторожки звенит в лесном ручье родник. Вековая береза, склонившись над родником, принакрыла его своим шатром.

Звенит студеная чистейшая струя. Прохлада леса. Радость леса и его обитателей.

На коленях Лукьян бережно держит фуражку с эмблемой труженика леса: две дубовые ветки с желудями. А мне приходит мысль: нот ради этого Лукьян отдал восемьдесят лет своей жизни. А сколько ж дубовых, сосновых, еловых лесов за эти годы посадил и вырастил Лукьян!

Мы ничего не спрашиваем, и старик будто самому себе рассказывает:

— Откуда идет наш лесной род — кто знает... Может, когда еще варяжские струги в верховьях Днепра появились, ведь рядом с истоком Днепра и исток Синички, а по ней до Западной Двины легко пробраться. Жили мои предки, как и я, подолгу, до сотни и более: видно, лесной смоляной воздух помогал. Прадед мой тоже лес стерег и сажал. Потом дед и отец всю жизнь в лесу. Иной раз думаю: сколько ж мой род, скажем, от прадеда, лесов сохранил и вырастил? Что такое лес? Для иного лес — это древесина, грибы, ягоды, пушнина, дичь всякая, травы лекарственные... А ведь лес еще и друг человека, его, можно сказать, санитар. Уж известно, что деревья иные выделяют такие вещества, которые убивают наших врагов: микробов и возбудителей болезней. Кислород для человеческого дыхания тоже лес дарит. А лесная водица! Эта водица проходит сквозь лесную подстилку, а потому чиста и ароматна. Под защитой леса и хлебушко богатый растет... Вот что такое русский лес! А всегда бережем мы его?