Юный Натуралист 1987-01, страница 21

повцу, чтобы не закрывать, а открывать дорогу своим товарищам».

Одной из традиций кружка была ежегодная конференция «Встреча поколений», где докладывали результаты работ. Выступали начиная от самых юных (обычно учеников средних классов) до кандидатов наук. Выглядело это трогательно и умиляло родителей. Но наше отношение к докладам было совершенно серьезным и при том привычным. Петр Петрович учил нас не только постигать знания и добывать их, но и доходчиво излагать. Только позднее стало ясно, на какой высокий уровень ППС поднимал детвору.

Не все из кружковцев стали профессиональными зоологами и ботаниками, и не всем знания, полученные в кружке, пригодились непосредственно. Многие, и я в том числе, работают на стыке биологии и точных наук. Что нам, как специалистам, дали те занятия? Очень многое, и в первую очередь то, что можно назвать «чувством живого». Когда в эксперименте используется много сложной аппаратуры, легко уйти в технические детали, в частности, и забыть, ради чего, собственно, поставлен опыт.

А впрочем, стоит ли скрупулезно подсчитывать, «что это нам дало»? Главный урок, который преподал нам ППС,— это урок человеческих отношений, целеустремленности, бескорыстия, благородства.

А. АВЕРЬЯНОВ,

старший научный сотрудник ВНИИ фитопатологии Агропрома СССР, кандидат биологических наук

Каждую неделю ППС увозил нас в лес, и я помню лесное болото с гигантскими хвощами и причудливыми корягами, рогозом, который колышется на ветру, а из него вылетают утки.

Я помню сырые звериные тропы, следы лосей и зубров у водопоя, пучеглазых лягушек на листьях цветущих кувшинок, кочки, опутанные клюквой. Это было в Приокско-террасном заповеднике.

Наша дорога то карабкалась в гору, то сбегала в поле. Впереди шел Петр Петрович в ватнике, шапке-ушанке, в галифе. За спиной — пустой рюкзак, в бороде — иней. А за ним орава озябших ребятишек.

Мы, как следопыты, изучали следы: вот след лося, он проваливался в сугробах, вот кружит заячий след. Вот юркнул след

полевой мыши, белка перебежала от дерева к дереву.

Выезды на природу по воскресеньям. Встреча — в метро, на станции «Парк культуры», на лавочках. В лесу мы делимся на ботаников и зоологов. Ботаники с ножами за поясом, с гербарными папками и ботанизирками на плече вместе с Петром Петровичем на ходу определяют растения. Ему протягивают их целый ворох. Он говорит названия.

Кроме ботаники, мы занимались еще орнитологией — наукой о птицах. Самое интересное для орнитолога время — весна. Весенний лес, весенний ППС. Он в ру-башке-ковбойке, лысина блестит на солнце, в бороде застряли соломинки. За спиной все тот же пустой рюкзак, в нем только зонтик. Петр Петрович внезапно замер с поднятой рукой. Это значит — слушаем птицу.

Все мы не раз бывали у Петра Петровича дома. В небольшой комнате по стенам ряды книг, рога, гигантские ракушки, чучела, часы с кукушкой. Здесь он писал свои статьи для «Юного натуралиста», журналов «Природа», «Турист». Как сейчас вижу: вот он заводит руки за голову, откидывается на спинку дивана, улыбается...

...Мне пришлось быть у постели Петра Петровича в его последнюю ночь и слышать его последние слова:

— Олени уходят в горы. Я видел голубого зимородка на речке Таденке.

Этими словами я и заключу мой рассказ.

Елена ГУЛЫ ГА,

член Союза писателей СССР