Техника - молодёжи 1997-01, страница 45

ли. Как говорится, нет худа без добра: временно разрушенные объекты послужили великому архитектору «обнаженной нату-

В заключение — о мосте, не служащем транспортным целям, но сыгравшем в истории столицы заметную роль.

Чума 1770 — 1771 гг. унесла жизни 56 672 москвичей. Одной из причин эпидемии справедливо считают недостаток питьевой воды. Процитируем тогдашнего главного директора водных коммуникаций России Я.Сиверса: «Жителям сего великого города настоит крайняя необходимость в хорошей воде для пищи. Для знатных возят оную с немалым коштом, а другие и с затруднением из отдаленных ключей для стола, а бедные нуждаются во многие времена года с весьма дурною водою во вред здоровья для своей пищи и прочих надобностей».

Чем так плоха была московская вода в конце XVIII столетия? Добывали ее, понятно, из рек — Москвы и Яузы. И туда же сливали нечистоты многочисленных прибрежных фабрик и ремесленных заведений. Вот, оказывается, когда пробивались ростки сегодняшнего, как теперь модно выражаться, «экологического беспредела»! Еще при Екатерине отечественные хозяйственники упражнялись в измывательстве над биосферой... А кончилось дело повальным мором.

Промышленников он, конечно, ничему не научил, да и не мог: очистных сооружений тогда не знали. Посему решено было соорудить самотечный водопровод из подрусловых вод у самого истока Яузы, не загаженного производственными отбросами. От водосборных бассейнов вода шла по кирпичной подземной галерее шириной и высотой в метр с небольшим постоянным уклоном — к Трубной площади.

Частью этого первого московского водопровода и является Ростокинский акведук, воздвигнутый из белого камня по образцу древнеримских: узкое сооружение с одинаковыми пролетами в количестве 21, с полукруглыми арками. Длина его 365 м, высота переменная — в зависимости от рельефа местности. На концах — две каменные беседки. Решенный в простых и строгих формах, он теперь включен в число памятников культуры, охраняемых государством, хотя до сих пор используется в коммунальном хозяйстве.

...Важнейший показатель градостроительной культуры — гармоническое сочетание нового и старого. Мосты, уцелевшие с прежних веков, как бы перекинуты из прошлого Москвы — в ее настоящее и будущее. ■

Фото Владимира ЕГОРОВА

Часть сооружений, созданных в 1775 — 1785 гг. знаменитым В.И.Баженовым на территории летней резиденции императрицы Екатерины Великой в Царицыне, сохранилась практически без изменений. Очень красив и оригинален мост над оврагом. Длина его около 80 м, ширина — 8, высота — 8,5. Композиция — три группы по три пролета, но один крайний «съеден» склоном оврага, так что получилось восемь. На фасаде — множество декоративных отверстий, по концам — протяженные устои, некогда завершавшиеся колоннами из чередующихся кирпичных и белокамен-

11. Самый «мостистый» уголок столицы: старый Чугунный мост — единственный, чей дореволюционный облик сохранен; неподалеку (в кадр не вошел) — новый Малый Москворецкий. В начале XX в. здесь едва не появился третий мост — железнодорожный (подробности см. в нашей статье «Три века российского метрополитена», «ТМ» № 4 за 1996 г.).

ных барабанов меньшего и большего сечения. Увы, колонны до наших дней не дожили, хотя в 1940-х еще наличествовали.

Как видите, внешний вид нетрадиционен. И конструкция тоже: Баженов «оторвал» проезжую часть от сводов и уложил ее как перекрытие на фасадные стенки моста — над пустым пространством! Специалисты полагают, что своеобразные ар-хитектурно-декоративные мотивы в данном случае навеяны «дизайном» кремлевских башен и стены. А их морфологию и анатомию зодчий досконально изучил, когда по приказу той же Екатерины их... ломали. Зачем? Чтобы освободить место Большому Кремлевскому дворцу: его строительство только что началось по проекту Баженова — Казакова. Он должен был фасадом выходить на Москву-реку, вырастая прямо из набережной — своего цоколя.

Позднее государыня вздумала, что не надобно Большого Кремлевского дворца, и повелела сооружение оного прекратить, а снесенное ради него — именно участок стены, обе Безымянные башни (ныне именуемые Никольской и Спасской), парную Тайницкую башню и мост, половинки ее связующий, — восстановить. Что и сдела-

12. «Мост трех революций» — Горбатый на Красной Пресне. Связан с событиями 1905, августа 1991 и октября 1993 гг. Когда-то высился над прудом, а после осушения последнего долгие годы «прикрывал» гараж ДСО «Спартак». Ныне он (мост, а не гараж) охраняется государством.

Использованы материалы книги Б.М.Надежина «Мосты Москвы», М., 1979 и выставок «Стройтехника» и «Экспогород», проведенных АОЗТ «Экспоцентр». Благодарим инженеров АО «Мосто-трест» С.Г.Вейцма-на и В.В.Пустынни-кова и главного археолога Москвы А.Г.Векслера за помощь в лод-

или в 1865 г. Он выделялся большой высотой и благородными очертаниями пролетов, чьи арки плавно вырастали из промежуточных опор в виде вертикальных столбов с гранеными водорезами. Но к концу века безнадежно засорилась дренажная система, в кладку просочилась вода, и все благородство пошло насмарку. В 20-е гг. юная советская власть пыталась подлатать обветшалый шедевр: кирпичные своды стянули железобетонными анкерами, промежуточные опоры обжали поясами, тоже железобетонными. Не помогло! А тут еще пустили канал имени Москвы, Яузу сделали судоходной — длина моста стала недостаточной. В 1940 — 1951 гг. его перестроили, добавив один пролет. Теперь этот образец утилитарного зодчества снова строг и изящен.

Мост у Спасо-Андроникова монастыря своими полуциркульными цельными сводами и массивной надарочной кладкой явно напоминает что-то древнеримское — хотя ему всего 130 лет. Его особенность — несимметричность арочных пролетов: три подряд и один «на отшибе», отделенный от остальных протяженной сплошной кладкой. В 1940 — 1951 гг. его «осовременили», полностью изменив вид.